новая папка 2 / 24050

Лишь горесть то была, и горесть пребезмерна.

Но чтоб мне ломберный ясней представить храм,

О! муза, ты придай красы моим стихам.

Как снежная гора пред тучею белеет И белизне своей примера не имеет,

Там храм позадь лесов священнейших стоял,

Украшен разными металлами блистал.

От трех сторон его три стены окружали,

И трои ворота вход разный подавали.

Единые врата из злата зрились быть,

Пятью степенями к ним должно приходить.

Вторые ворота все сребряные были И приходящих взор не столько веселили,

Как первые, где всё лишь злато и пироп,

И к сим уже вратам не столько было стоп,

Но по четырем к ним всходити было должно,

И без вожатого войти почти не можно:

На третьих воротах была едина медь;

И должно к ним по трем степеням вход иметь,

Которые хотя казалися и низки,

Но столь углажены, и столько были слизки,

Что все, кто шел по них, катилися назад,

А многие, ниспав, свергалися во ад.

Леандр, узрев сие чудесное мечтанье,

Богинь о том спросить пришло ему желанье:

В которые врата войти им должно в храм?

Шпадилия его ответ дала словам:

"О! смертный, счастлив ты пред всеми многократно,

Откроется тебе вся тайна, слушай внятно:

Леса сии и храм, толь красно вещество,

Превосходящее всё в свете естество,

Не смертною оно рукой сооруженно,

И обиталище для тех определенно,

Кто может в ломбере с воздержностью играть;

И если так себя кто может воздержать,

Что без четырех игр и карт не покупает,

А без пяти в свой век санпрандер не играет.

Вторые хоть врата и в тот же храм ведут,

Но многие, желав войти в них, вниз падут.

А третие врата для тех сооруженны,

Кто ломберной игрой как страстью зараженны,

Но тужат, проиграв имение свое.

И если ты, Леандр, послушен будешь мне,

Не приходи во храм вратами ты иными,

Входи в него всегда ты больше золотыми.

Старайся мой совет полезный не забыть,

Ты можешь, о! Леандр, всегда счастливым быть".

По сих речах они ко храму уж приспели,

На первых воротах такую надпись зрели:

"Не сквозь сии врата кто хочет в храм войти,

Тот тщетною себя надеждою не льсти,

Дабы возмог узреть толь здание прекрасно;

Во храм лишь сим путем приходят безопасно".

Леандр, прочтя сие, и начал рассуждать,

Чго если станет впредь воздержней играть,

То может быть в игре счастливей, нежель прежде;

Ивходит он во храм, оставшись в сей надежде.

Исе открылася завеса вдалеке,

Услышался и шум, подобный быть реке,

Которая с горы в стремнину упадает,

Беседующих речь что шумом заглушает.

Сей шум происходил от спору игроков,

Которые, сидя? вкруг множества столов,

О ломберной игре законы составляли,

И вшедших игроков к ним споры разбирали.

Один пред них предстал с санпрандерной игрой: "Решите!-- возопил, -- решите спор вы мой!

Се не несчастие мне очи ослепило,

Но можно ль не играть санпрандера мне было?

Имел в моих руках я восемь козырей,

Без матедоров лишь, притом без королей.

Но восемь козырей! чего желати боле?

И я ж притом играл санпрандер поневоле.

Кто был перед рукой, тот воли попросил;

А я санпрандером ту волю перебил.

Но о! несчастие, мой дух еще бунтует;

Тот с матедорами четыремя пашует.

Я в тех же стал играть, в которых он хотел;

В покупке, ах! к нему и тот король пришел,

Котора у меня не козырь быть случилась;

Игра моя чрез то худою учинилась.

Четыре раза я хотя и козырял,

Но тщетно было всё: кодилью проиграл".

Тогда все, сжав плечьми, главами покивали,

И в утешение сие ему сказали:

"Хотя ты с сей игрой кодиль и проиграл,

Однако ж правильно санпрандер ты сказал".

Потом игрок предстал с отменною игрою,

Который выиграл санпрандер пред рукою,

И кою он еще держал в своих руках.

Три было короля там с тройкою в винах,

Которая была и козырь лишь едина,

И с ней случилася жлудовая Аргина.

Все удивилися отважной толь игре,

И, чтоб ту выиграть, в ужасной были пре.

Но он ответствовал: "Поверьте мне неложно,

Что выиграть с такой игрой не невозможно.

Но чтоб вы верили, порядок весь скажу И выигрыш ее на деле покажу.

Я был перед рукой, идти мне надлежало:

Пошел я королем, вот сей игры начало!

Итак, я отобрал три масти корольми;

Но кралю лишь мою убили козырьми.

Потом кто взял игру, пошел с туза бубнова.

Та масть у игрока случилась и другова;

Но не было ее лишь боле у меня.

Четверту получил игру чрез то и я;

А после игроки делилися играми,

Затем что уж они остались с козырями.

Водной руке король, и баста, и маниль,

Вдругой семерка, хлап, и краля, и шпадиль, --

Итак, я выиграл игру, как битву воин.

Скажите ж мне, каких я почестей достоин?"

Сказали все ему: "Коль счастье сберегло,

Ты выиграл ни с чем, и прав ты как стекло. 1

А кто и впредь играть с играми будет сими,

Такие по миру находятся нагими".

Подобных сим Леандр судов тут много зрил:

Иной был обвинен, что он не так ходил,

С которой подходить ему бы надлежало;

Иной, что козырял не так иль очень мало.

И если б описать мне всех здесь игроков,

О! коль бы стоило великих то трудов.

Но песнь мою теперь я сим лишь скончеваю,

Имузу к будущей на помощь призываю;

Иежели она устроит лирный глас,

Потщусь еще, потщусь взойти я на Парнас.

1 "И прав ты как стекло" -- присловица, которая меж многими в употреблении.

ПЕСНЬ ТРЕТИЯ

Се муза днесь сама мне лиру настрояет,

И возгласити песнь сию повелевает,

Но если грубо что кому возмнится быть,

Тот должен на нее и пени приносить. "Ужель, Леандр, твои насытилися взоры?

Ужель ты видел храм, -- вещали матедоры,--

Тот храм, где игроки себе награды ждут?

Но ах! Леандр, еще не всё ты видел тут.

Не устрашись еще последовать за нами:

Пойдем отсель, пойдем мы медными вратами,

Которы в царство нас подземное сведут,

Где добродетели -- награда, злобе -- суд".

По сих словах они к вратам тем приступили,

Которы игроков к Плутону низводили.

По трем степеням вниз их лествица вела,

Неплодоносная долина где была.

Засохши древеса вокруг ее стояли И скуку вечную собою представляли,

Где зрилась пропасть быть, сводящая во ад,

Из коей исходил огнь, пепел, дым и смрад.

Вкруг пропасти совы и гарпии 1 летали,

Именье игроков и кости поедали;

Леандр, увидя то, ужасся и робел И к устью той идти пещеры не хотел;

Но матедоры дух Леандров ободряли И к сходу адскому идти повелевали.

Но только лишь Леандр в жилище тьмы вошел,

Он множество духов и теней там узрел.

Там множество ему санпрандеров встречалось,

И касок, поляков и воль ему мечталось.

Мутился тамо Стикс, и Флегетон пылал,

Слезами игроков Коцит 2 там протекал.

Когда ж они к брегам Стигийским приближались,

На мрачных берегах тьмы теней им казались,

Которые сидя к себе Харона ждут Узнал он множество себе знакомых тут.

Они Леандра, так, как он их, все узнали,

И, обступив его толпами, вопрошали: "Давно ли ты, Леандр, исшел от жития?

И как вселилася во ад к нам тень твоя?"

Но не успел Леандр ответствовать ни слова,

Уж ладия была Харонова готова,

Где с матедорами Леандр, вошедши, сел И к царствию царя подземного пошел.

Там зрит он во вратах треглавного Цербера; 3

Потом к ним в ярости стремилась и химера, 4

Рыкая, растворив свою ужасну пасть,

И если б не шпадиль, то б мог Леандр пропасть.

Потом они едва коснулись только суши,

Увидели тут всех игравших в ломбер души,

Которые идут со ужасом пред трон,

Где председательство имеет Радамон И судит всех дела с Миноем и Эаком, 5

Смущая всех сердца единым только зраком.

Там зрел он игроков, пришедших к сим судьям,

Которые, ответ дая своим делам,

Нелицемерное решенье получали,

Иные в радости, другие шли в печали.

И се с десной страны предстал пред трон игрок,

Которого низверг в то царство злобный рок.

Он, житие свое вещая всё подробно, "О! есть ли, -- возопил, -- где зло, сему подобно,

Которо возвестить я вам теперь пришел?

На свете в ломберну игру ввели раскол,

Ивместо каски тот в игре употребляют,

Аересь поляком бесстудно называют".

На что тут Радамон, Миной рек и Эак: "Ты смеешь называть расколом тот поляк,

Поляк, что в ломбере прямое совершенство?

Кто выдумал его, тот примет здесь блаженство;

А ты постраждешь так, как страждет Иксион. 7

Поди и испускай во аде вечный стон".

По сих словах к нему три фурий прилетели:

Змеи на их главах ужасно зашипели;

Уже несчастного на злую казнь влекут.

Леандр содрогнулся, увидя строгий суд.

Потом тень старыя жены тут к ним приспела, "Я век свой, -- вопиет, -- за ломбером сидела,

Я часто по три дни не ела, не пила,

Не вставывала я для нужд и не спала,

Но в жизнь мою всегда над сей игрой трудилась,

По самый злой тот час, как к вам переселилась.

Но думаю, что вы, о! адские судьи,

За толь несносные в игре труды мои Здесь не осудите меня на муки строги".

На те ее слова восстали сами боги,

Восстав и начали тень стару обнимать: "Прими возмездие, прими, о! наша мать".

Таким ее судьи названием почтили,

И в Елисейские поля потом вселили.

Еще идет игрок, в цепях окован весь. "Отколе ты пришел и к нам явился здесь?" --

Так адские судьи в свирепстве закричали,

И что он делал в жизнь сказать повелевали: "Как в карты ты играл? несчастный! говори!" -- "О правосудные бессмертные цари, --

Сказал несчастливый, свои потупя очи,--

За ломбером я дни просиживал и ночи;

А в ломбер на земле я сорок лет играл;

Но счастлив никогда до тех пор не бывал,

Доколе подбирать я карт не научился.

Но кто бы мастерством толь легким не прельстился?

И чем возможно так добра кому достать,

Как если карты кто умеет подбирать?

Подбор не воровство, подбор одно уменье,

Чтоб можно доставать у ближнего именье.

Иль могут быть дела безбожны и мои?

Коль многи за сукном сидящие судьи Приличные к делам приказы подбирают;

И много ли они тем делом погрешают?

Не через то ль слывет искусный всяк судья?

Иль винен я один, что так искусен я?"

Но грозные судьи воззрели грозным взглядом: "Поди, злодей, и тай, как Тантал, 8 тем же гладом;

И лакомы судьи такую ж примут часть,

Когда и в них с тобой была едина страсть".

Но только с игроком суд строгий совершился,

Как пред судья?ми вновь игрок еще явился,

Которого была еще подлее страсть:

Как карты, он умел и деньги также красть;

И если с кем имел казну в игре едину,

Из выигрышных крал он денег половину. "О! страсть негодная, о! всем негодствам мать,

О! хищник, о! злодей, о! ты преподлый тать",--

Так адские судьи во гневе закричали И в Тартар мучиться навек его послали.

Леандр со трепетом на все те казни зря,

Как вдруг все на него воззрели три царя: "О! юноша, вещай, отколе ты явился?

И как в подземное ты царство преселился?

Не сходит к нам никто, с душой не разлучась;

Един лишь Геркулес места сии потряс,

От коего страшась содрогнулась химера,

И Тизифона вдруг, Алекта и Мегера, 9

Почувствовав его приход, воздвигли стон:

В опасности тогда был ад и сам Плутон. 10

Но ты, о! смертный, как дерзнул вступить к нам ныне?

Погибнешь, как челнок, ты в грозной сей пучине:

Спеши отсель! скорей спеши! Леандр, спеши!

Но прежде житие свое нам расскажи.

Давно ли ты живешь меж смертными на свете?

И от рождения на коем начал лете Ты картами играть? и днесь играешь как?"