новая папка 2 / 14990
.pdfНо зной томит; с курильниц аромат Встает, томя и взоры и движенье;
Уже ресницы длинные дрожат,
Уже в коленях детских онеменье.
Что будет? В тишине взгремит ли гром?
Прольется ль в сумрак дождь змеистых молний?
Молчи! Встречай грядущего лицом,
Пред родиной святой обет исполни!
Тот будет ли могуч, как дикий бык?
Навалится ль, как пламенная груда?
Она, слабея, подавляет крик,
Дрожит в дремоте, в предвкушеньи чуда… Иль будет он, как свет небесный, тих,
Прекрасный юноша, с очами лани?
Чу! смутный стук! Ужель грядет жених?
Она — в бреду от страха и желаний… Припасть к нему! Нет, скрыться, умереть,
Не быть! Не надо, ничего не надо!
На мысли странная ложится сеть,
В безвольных членах странная услада.
4
Он сошел не в лучах огневого венца,
Ты во мраке его не узнала лица,
В тишине его голоса ты не слыхала.
Было страшно и сладко, и много и мало.
Было ль это свершенье священных надежд?
Чьи-то руки коснулись пурпурных одежд,
Чье-то тело коснулось бессильного тела,
Ив объятьях внезапных ты вся холодела,
Ине знала, где боль, и не знала, где стыд.
Поцелуи томили окраску ланит,
На руках колыхало объятье запястья,
И страданья, сливаясь с безмерностью счастья,
Повторялись и жгли, наполняя всю ночь… Ты не знала, когда удалился он прочь,
Ты очнулась одна на таинственном ложе,
В этой спальне глухой, на могилу похожей,
Две лампады, горя, озаряли покой… В сердце — стыд, в мыслях — бред, в теле — зной.
И, томясь отвращеньем иль чистой любовью,
Ты смотрела на пояс, забрызганный кровью.
5
И в то же утро солнце пронизало,
Победное, губительный туман.
Вода с полей, открыв посевы, спала.
Опять спеша в родимый океан,
В свое русло везде вошли потоки,
И был весь мир лучами осиян.
Жрецы богов, надменны и жестоки,
Считали в храмах груды серебра И на камнях свои чертили строки;
А люди, вопиявшие вчера,
Несли свои благодаренья богу За то, что счастья вновь пришла пора.
Толпа теснилась к царскому чертогу В желаньи видеть ту, что их спасла, —
И деву Бэла вывели к порогу.
Она была робка и не светла,
Ее томили царские наряды,
И лишь горела кос ее смола.
Стремились к ней восторженные взгляды,
Кричали все: «Тебя избрал сам Бэл!»
А с крыши храма, там, где колоннады Скрывали дверь в святилище, смотрел Жрец младший Солнца. Пламенные очи Его — казались остриями стрел:
Он вспоминал о тайнах грешной ночи.
1903
Старое Село