l0lxiJajTk

Морфологический уровень.

На морфологическом уровне обыгрыванию чаще всего подвергаются следующие явления: статус словоформы как наименьшей единицы текста; формальные способы выражения морфологических значений, особенности парадигм; семантика морфологических категорий и форм [4, с. 90].

Например, в заголовке статьи о здоровом образе жизни и уходе за телом He Is Some Body (Washington Post) разложение на морфемы местоимения somebody, с одной стороны, подчеркивает лексическое значение данного слова: «некое лицо, некий человек», а с другой стороны позволяет прочесть и интерпретировать данное слово дословно – «какое-то тело, туловище». Раздельное написание some и body подталкивает читателя принять именно второй, игровой вариант прочтения.

Вследующем примере обыгрывается выражение homo sapiens (человек разумный):

Russia: The long life of Homo sovieticus (The Economist).

Вданном случае используется иронический термин, обозначающий специфический тип советского человека.

Словообразовательный уровень.

Словообразовательный потенциал языка используется для создания языковой игры наиболее часто. Результатом такого творческого и игрового словообразования становятся окказионализмы:

Utah’s health-care reform: UnObamacare (The Economist).

Вданном случае имеет место лексико-грамматическая трансформация: сложение двух слов и их префиксация: un+Obama (прецедентный феномен) + care.

BP: From Russia, unloved (Economist).

Исходным материалом выступает фильм From Russia with Love. Использование префиксации в приведенном примере полностью ме-

няет значение исходного текста.

Следующий заголовок представляет собой пример гибридизации, которая заключается в слиянии двух слов, одно из которых – прецедентный феномен:

Scroogenomics: Give gold, not myrrh (The Economist).

Прецедентный феномен Scrooge соединяется с существительным economics, что позволяет емко сообщить о содержании публикации.

Лексический уровень.

По мнению ряда исследователей языковой игры, например, В.З. Санникова, «лексика – основной арсенал языковой игры» [5, с. 118]. Примеры языковой игры на лексическом уровне весьма многочисленны.

Примером языковой игры, основанной на антонимии, может служить следующий заголовок:

All You Need Is Hate (The New York Times).

60

Исходным материалом для данного заголовка выступила песня группы «Битлз» All You Need Is Love. Таким образом, автор статьи полностью меняет значение исходного текста, привлекая тем самым внимание потенциального читателя статьи.

Исходным вариантом является выражение The dog that didn’t bark из рассказов о Шерлоке Холмсе.

Примером языковой игры, основанной на омонимии, может выступать следующий заголовок:

Ukrainian politics: Viktor’s Day (The Economist).

Вданном примере имеет место обыгрывание названия праздника

Victory Day (День Победы).

Фразеологический уровень.

На фразеологическом уровне языковая игра – также довольно часто встречающееся явление, что, в некоторой степени, подтверждает выводы Т.З. Чердынцевой об «аномальности наличия идиом в языке» [6, с. 273].

Так, в заголовке Mitt Romney's taxes: No Bain, no gains (Economist)

используется пословица no pains no gains, в которой единица pains заменена на компонент названия компании Bain Capital, благодаря инвестициям в которую Митт Ромни и заработал часть своих доходов.

Примерами замены одного из компонентов фразеологической единицы выступают следующие заголовки:

Sri Lanka's opposition: Letting the general out of the bottle (The Economist). В данном случае единицы genie заменяется на general, что создает определенный комический эффект и указывает на ситуацию, описываемую

встатье.

Вследующем примере глагол to kill заменяется на lose:

Private Exchanges Losing Goose That Laid Golden Egg (The New York Times).

В целом следует отметить, что использование фразеологических единиц как материала для языковой игры является в текстах СМИ весьма продуктивным приемом ввиду когнитивной емкости фразеологизма, т.е. его способности передавать сложный смысл или совокупность смыслов в краткой форме, и наличии одновременно двух значений (прямого и переносного) как базы для игры со всей совокупностью смыслов фразеологизма.

Синтаксический уровень.

На синтаксическом уровне языковая игра реализуется за счет весьма широкого набора средств языка.

Так, изменение синтаксической связи в корпусе фактического материала можно наблюдать в следующих примерах:

Human rights: Blind justice (The Economist).

Прецедентный текст Justice is blind является предложением, которое в заголовке было трансформировано в подчинительное словосочетание.

61

The Lack of Veritas in Vino (The New York Times).

В данном случае исходным прецедентным текстом выступает высказывание in vino veritas. В результате трансформации был изменен порядок элементов исходного высказывания.

Уровень стилистики и структуры текста.

Для обозначения разновидностей языковой игры на уровне стилистики и структуры текста в современной науке используются несколько терминов: интертекстуальная игра, межтекстовая игра, полистилистика, политектоника. На этом уровне наиболее типична игра с прецедентными текстами, цитация и эвфемизация. К примерам игры с прецедентным текстом можно отнести следующие заголовки:

Muslims and the Koran: In the beginning were the words (The Econo-

mist).

Языковая игра в данном случае основана на противопоставлении и одновременном объединении двух конкурирующих религий: мусульманства (выражено единицами Muslims, the Koran) и православия: In the beginning were the words «В начале было слово» это первая строка книги Нового Завета.

Purchasing power parity: Return of the Mac (The Economist).

Исходным вариантом данного примера служит название знаменитой картины Рембрандта «Возвращение блудного сына» или притчи о Христе, а в случае заголовка – используется название экономического индекса (Big Mac).

Графический уровень.

Графические приемы создания языковой игры практически не применяются в медиа-текстах информационно-аналитического характера. В корпусе фактического материала нами были зафиксированы лишь единичные примеры использования графики:

merchant@florence wrote it first 500 years ago (The Guardian).

Meet the bands whose /\/ /\ /\/\ € $ are made out of $¥ /\/\ ß 0 \ $ (The Guardian)

Итак, языковая игра находит свою реализацию на всех лингвистических уровнях: фонетическом, морфологическом, лексическом, синтаксическом, стилистическом, графическом, а также на уровне текста. При этом частотность использования той или иной основы варьируется в зависимости от уровня.

Список литературы

1.Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.В. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 683 с.

2.Никитин М.В. Курс лингвистической семантики / М.В. Никитин. СПб.: Научный центр проблем диалога, 1996. 760 с.

62

3.Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения / М.В. Никитин. М.: Высшая школа, 1988. 358 с.

4.Савельев С.В. Социокультурные особенности языковой игры в современных англоязычных печатных СМИ: дис… канд. фил. наук: 10.02.04 / С.В. Савель-

ев. М., 2010. 204 с.

5.Санников, В.З. Русский язык в зеркале языковой игры/ В.З. Санников. М.: Языки славянской культуры, 2002. 552 с.

6.Чердынцева, Т.З. Прагматика и семантика идиом / Т.З. Чердынцева // Res

Philologica. M.-Л.: Наука, 1990. С. 273-282.

Источники практического материала

1.The Guardian [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.theguardian. com/uk (дата обращения: 10.02.2019).

2.The Economist [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.economist. com (дата обращения: 08.02.2019).

3.The Foreign Policy [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://foreignpolicy. com (дата обращения: 08.02.2019).

4.The New York Times [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www. nytimes.com (дата обращения: 05.02.2019).

5.Washington Post [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www. washingtonpost.com (дата обращения: 07.02.2019).

63

УДК 82.0:316.647.8 ББК 83.001

Н.А. Музычук

ФГБОУ ВО «Мурманский арктический государственный университет» г. Мурманск, Россия

LA DOUCE FRANCE. К ВОПРОСУ ОБ ОБРАЗЕ ФРАНЦИИ В СОВРЕМЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

Аннотация. В статье речь идёт об отражении образа Франции в современной литературе. Кратко рассматривается имидж Франции у русских читателей в историческом аспекте. Приводятся примеры современной художественной литературы о Франции и Париже.

Ключевые слова: образ страны, имагология, стереотипы, литература, Франция, Париж.

N.A. Muzychuk

Murmansk Arctic State University

Murmansk, Russia

LA DOUCE FRANCE. THE IMAGE OF FRANCE

IN MODERN LITERATURE

Abstract. The article deals with the reflection of the image of France in modern literature. The image of France among Russian readers is considered in historical aspect. The author lists several examples of some works of art about France and Paris.

Key words: image of a land, imageology, stereotype, literature, France, Paris.

Представления о другой стране и населяющем ее народе в произведениях художественной литературы складываются в определенный образ. Образ этот формируется на протяжении довольно долгого времени из самых разных источников. В западном литературоведении давно сложилось целое направление, изучающее проблему образов стран и народов в литературах других стран – имагология, основным разрабатываемым понятием которой является понятие стереотипа.

В 1922 году термин «стереотип» впервые использовался в современном психологическом смысле американским журналистом Уолтером Липпманом в его работе «Общественное мнение».

Стереотип – термин из социальной психологии. В широком смысле слова это определенные убеждения, которые касаются какой-либо категории людей. Стереотип – понятие, которое имеет много общего с такими терминами, как «обычай» и «традиция». Стереотипы живучи, с ними трудно бороться. Словарь иностранных слов определяет «стереотипный» как

64

повторяющийся без изменений; воспроизводящий общеизвестное; шаблонный, трафаретный. Система стереотипов составляет миропонимание.

Вимагологии стереотип связывают с односторонними взглядами, основанными на недостаточной или неполной информации, а то и просто на предрассудках о других странах и народах, приобретающих устойчивость. Эти стереотипы живут в народном сознании, они влияют на изображение иных стран, иных культур в литературных произведениях. Вот почему «одной из самых актуальных проблем современных межкультурных контактов является проблема аберрации видения иноязычной культуры, которая чаще всего формулируется как проблема стереотипов» [5, с. 19].

Вместе с тем, современные литературоведы и культурологи говорят

онедостаточности понятия стереотипа в связи с проблемой образа (с воссозданием образа одной страны в литературе другой). Зачастую такой образ выстраивается как целая система стереотипов, в том числе и литературных, где нередко подлинное свидетельство об увиденном заслоняется «предрассудками, стереотипами и негативными представлениями о других культурах, передаваемыми из поколения в поколение» [8]. Эффективность политики влияния в международных отношениях также в значительной мере зависит от образа страны, сложившегося в международном сообществе.

Если проанализировать материалы многих исследований и опросов на тему, с чем чаще всего отождествляется Франция, то центральное место в этом ряду принадлежит культуре. Франция и для России на протяжении столетий являлась культурным маяком.

Несомненно, Франция и Россия связаны исторически. Это и первый брак русской принцессы Анны с наследником французского престола в 12-м веке, и мода на французский язык и всё французское в 18-м веке. Это и многочисленные контакты русской интеллигенции с Францией в течение 18 и 19-х веков, и вынужденная русская эмиграция в начале 20-го века. На произведениях французских писателей было воспитано не одно поколение русской интеллигенции. На русский язык переводились почти все главные произведения французской литературы. Илья Эренбург, большой знаток Франции, писал: «Франция обладала даром в течение веков как бы концентрировать идеи и моральные стремления Европы» [10, с. 40]. Это значит, что восприятие Россией Франции было восприятием Европы.

В18-19-м веках Первую русскую книгу о Франции – дневник путешествия в Париж в 1705-1706 гг. – написал русский дипломат Андрей Артамонович Матвеев, посол Петра I. Позднее россиянам рассказывали о Франции многие путешественники, писатели и деятели культуры. Первыми русскими писателями, которые посетили Францию и поделились своими впечатлениями, были Д.И. Фонвизин и Н.М. Карамзин. Их оценки стали точкой отсчёта для почти всех последующих оценок Франции в русской литературе. В общем, для русского человека Франция – знакомая страна,

65

даже если он никогда там не был. Париж всегда был для русских особым городом. Его любили даже те, кто критиковал Францию: Фонвизин, Гоголь. Для русских эмигрантов Париж был самым притягательным местом.

В1960–70-е годы галломания буквально захлестнула советское общество и в закрытом советском обществе сформировалось последнее поколение франкофилов. И в этом смысле феномен «русского француза», описанный А. Макиным в романе «Французское завещание», не был уникальным. Вместе с тем, образы Франции, складывавшиеся в СССР, были «книжным идеалом»: советские люди конструировали виртуальную Францию, имевшую мало общего с реальностью.

В1991 г. Советского Союза не стало, «железный занавес» рухнул. Многие граждане новой России смогли осуществить мечту своей жизни и побывать во Франции. Сегодня больше развивается туризм индивидуальный. Русские люди стремятся «создать свой собственный образ Франции и Парижа». Ежегодно французскими консульствами в РФ выдается 400 тыс. виз краткосрочного пребывания. А это значит, что более полумиллиона наших соотечественников ежегодно посещают Францию. «Франция привлекает культурой, архитектурой, романтикой, модой, – говорит 25-летняя россиянка. – В искусстве она ассоциируется с литературой, живописью импрессионистов, русскими сезонами в Париже в начале XX в.» [2, с. 443444].

Вцелом есть все основания утверждать, что в российском обществе интерес к французской культуре сохраняется на достаточно высоком уровне. Опросы общественного мнения, проведенные по репрезентативной выборке, свидетельствуют: для четверти россиян Франция остается ведущей европейской державой в области культуры и искусства. В 2013 г. в списке 100 наиболее популярных в России книг были названы имена французских авторов: А. Дюма, А. де Сент-Экзюпери, Ж.-П. Сартр, А. Камю, В. Гюго.

Впостсоветской России образ Франции приобрел ряд новых черт. Понятие культуры трактуется расширительно: наряду с произведениями искусства все чаще в него включаются гастрономия, производство предметов люкса, вина. Кроме того, отношение россиян к другим странам мира становится более рациональным, в этом контексте романтический образ Франции несколько утрачивается.

Сложившиеся в начале XXI в. в России образы Франции двойственны. На одном полюсе Франция воспринимается как родина великой культуры, сохраняющая креативность и сегодня, на другом – как страна, утрачивающая влияние в мировой политике, «растворяющаяся в глобальном мире», теряющая индивидуальность. Французская культура – одна из богатейших в мире, но каково её будущее в эпоху глобализма, когда первым или единственным иностранным языком, изучаемым в школе и в вузе, становится английский?

66

В сознании россиян (причём не только пожилых людей, но и молодёжи) Франция до сих пор воспринимается как дружественное России государство. Действительно, с Францией было заключено три союзнических договора – в 1891, 1935, 1944 гг., мы выступали на одной стороне в обеих мировых войнах. Даже периоды межгосударственной вражды мало сказывались на ее устойчиво положительном образе в русском обществе. Отношение французов к России – совсем иное. В нем традиционно присутствовала двойственность и даже контрастность, неприятие соседствовало с романтизацией, а сегодня явно доминируют темные тона.

Несмотря ни на что, Франция остается для россиян абсолютным лидером симпатий по сравнению с другими странами мира. Опрос общественного мнения, проведённый институтом GlobeScun по заказу BBC в середине 2007 года, показал, что 57% французов отрицательно относятся к нашей стране. По данным того же исследования, 63% россиян относятся к Франции с симпатией и только 7% – негативно. Эту же тенденцию подтверждает опрос, проведённый Фондом общественного мнения в 2006 году, – по его результатам 54% наших сограждан уверены, что французы хорошо относятся к России, и лишь 11% сомневаются в этом (примечательно, что только 11% опрошенных имели контакты с французами) [6, с. 107].

Недавно моя коллега, доцент Мурманского университета Н.И. Курганова проводила исследования по выявлению характера и специфики отличий в видении мира у носителей языка и людей, изучающих его в качестве иностранного. В том числе, изучалось содержание представлений о Франции у россиян и французов. Примечательно, что у российских студентов не выявлено ни одной негативно маркированной реакции. Может быть, это и стереотипное видение Франции, но в среде российских студентов Франция вызывает устойчивый интерес, это притягательная страна, где есть, что посмотреть и чем восхищаться. Это уникальный капитал, которым на сегодняшний день Франция располагает в России.

Однако надо признать, что, как и прежде, сегодня в массовом сознании французов сохраняется двойственное, контрастное восприятие России. Несмотря на три столетия наших связей, мы так и не стали для них «своими». Вряд ли можно рассчитывать на то, что в ближайшие годы восприятие сегодняшней России, в котором доминируют тёмные тона, существенно улучшится.

Несмотря на то, что сеть Интернет стала главным поставщиком информации, особенно для молодых людей, литература остаётся основным средством влияния на формирование и утверждение стереотипов образов той или иной страны, особенно если подразумевать под литературой не только печатные художественные произведения, но и тексты книг, которые доступны в Интернете.

У нас издаётся много переводной литературы, по которой мы можем сравнивать образы Франции у других народов.

67

Несколько лет назад бестселлером по обеим сторонам Ла Манша стала книга известного английского писателя Джулиана Барнса «Через ЛаМанш» (другой перевод заглавия: «По ту сторону Ла-Манша» / «Cross Channel»). Это сборник абсолютно разных сюжетно и стилистически новелл, концептуально объединенных общей темой: англичане во Франции. Путь из Англии во Францию проделывают персонажи всех рассказов сборника. Автор открывает перед читателем широкую перспективу почти двухтысячелетней истории англо-французских отношений: от 40-х гг. н.э., когда пленённые римлянами бритты построили первую во Франции дорогу, до первых десятилетий XXI в., в котором живёт герой «Туннеля», последнего рассказа сборника. Все эти люди разных столетий и несхожих судеб вынуждены строить свою жизнь в непривычном для них окружении.

Англичанин, помешанный на французской культуре и осмысляющий своё существование через неё, – герой многих произведений Барнса. Английская критика не раз упрекала его во франкофильстве. Французы же, которым Барнс рассказывал об этих претензиях, удивлённо возражали: как же так, ведь вы типичный англичанин с типично английским чувством юмора – и именно за это мы вас любим [9, с. 269-270] Такой взгляд со стороны даёт ему возможность представить привычное и стереотипное в необычном свете. Культура изолированная, замкнутая в себе, даже для жителей той страны, которой она принадлежит, становится не больше, чем набором мёртвых штампов (этой проблеме посвящена книга Барнса «Англия, Англия», в которой писатель собрал огромное количество стереотипных мнений о своей родине). Он полагает, что штампы берутся от полнейшего непонимания друг друга. Это непонимание надо преодолевать. Однако, вывод, который напрашивается по прочтении каждой из новелл этого сборника – преодолеть эти различия невозможно. Роман Джулиана Барнса с Францией продолжается уже много лет: французы присудили ему две литературные премии.

Самым последним бестселлером на эту тему стала книга англичанина Питера Мейла «Год в Провансе». Дмитрий Крылов, ведущий на российском телевидении передачу «Непутёвые заметки», в одном из последних выпусков рассказал, что эта книга спровоцировала наплыв во Францию англичан, желающих купить дом в Провансе.

Это очень добрая книга, написанная с юмором и с любовью к Франции. Питер Мейл и его жена сделали то, о чем большинство лишь мечтает: они купили в Провансе старый фермерский дом и начали в нем новую жизнь. Первый год в Любероне, стартовавший с настоящего провансальского ланча, вместил в себя еще много гастрономических радостей, неожиданных открытий и порой очень смешных приключений. Им пришлось встретиться и с нелегкими испытаниями, начиная с попыток постигнуть непонятное местное наречие и кончая затянувшимся на целый год ремонтом. Помимо того, они научились игре в boules, побывали на козьих бегах

68

ипознали радости бытия в самой южной французской провинции. Рассказ ведётся по месяцам.

«ЯНВАРЬ. Тот новый год начался для нас с ланча. Традиционное празднование с его ночным обжорством, слегка натужным оптимизмом и обреченными на провал планами всегда казалось нам сомнительным поводом для веселья. Поэтому, услышав, что первого января в соседнем городке Лакост владелец ресторана «Лe-Симьян» предлагает своим постоянным клиенткам праздничный ланч из шести блюд, сопровождаемых розовым шампанским, мы сразу же решили, что такое событие послужит отличным началом для грядущих двенадцати месяцев.

Мы приехали к половине первого, и небольшой ресторанчик со сложенными из камня стенами был уже полон. С первого взгляда делалось ясно, что наполнить некоторые из присутствующих здесь желудков – задача непростая. Многие гости, прибывшие целыми семьями, радовали глаз приятной embonpoint – очевидное следствие той излюбленной французами традиции, что заставляет их ежедневно проводить два или три часа за столом, не отрывая взгляда от тарелки и почти не отвлекаясь на посторонние разговоры. Его [владельца ресторана] напомаженные усы дрожали от энтузиазма, когда он оперным речитативом представлял меню: фуа-гра, мусс из омаров, boeuf en croute, зеленый салат с оливковым маслом, изысканнейший выбор сыров, десерт неправдоподобной легкости, digestifs. Эту гастрономическую арию ресторатор повторял у каждого столика, а в завершение так смачно целовал сложенные вместе кончики собственных пальцев, что, вполне возможно, в итоге на губах у него образовались мозоли.

Когда смолкло последнее «bon appеtit», в зале установилась сосредоточенная и почти благоговейная тишина – ничто не смеет отвлекать настоящего провансальца от поглощения пищи. …Сейчас, глядя на безупречную лазурь над головой и залитую солнечным светом улицу, мы с трудом верили, что на календаре первое января, но окружающие дружно уверяли нас, что все это — абсолютно нормальное состояние природы. В конце концов, мы живем в Провансе!» [3, с. 8].

Не столько понять различия наших культур, сколько приспособиться к другой пытаются россиянки, выходящие замуж за французов. Таких сейчас немало. Книга Дарьи Мийе «Как жить с французом» может стать настоящим пособием для них. Хотя она будет интересна всем, кому интересна Франция и французы.

Из Введения автора: «Чтобы состоять в гармоничных отношениях с французом, надо научиться виртуозно делать две вещи – пить аперитив

ивести бюджет за месяц. Я не даю себе поблажек: каждый день в пять вечера делаю кир из алиготе и черносмородинного ликера, а каждого тридцатого числа сажусь напротив компьютера с ворохом чеков и методично заполняю ячейки экселевской таблицы циферками. Если эти два спосо-

69