!!Экзамен зачет 2023 год / Второй семестр

следующим образом: «В случае непредоставления обязанной стороной обусловленного договором исполнения обязательства либо наличия обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства либо отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков».

Следовательно, продавец вправе отложить поставку товара (или отказаться от договора), если покупатель не оплачивает товар (или если существует неопределенность в отношении возможности покупателя уплатить цену, например если покупатель находится в просрочке по другим соглашениям). Иные платежи, к которым может быть обязан покупатель, например неустойка, плата за сервисное обслуживание товара и пр., не являются встречным исполнением по отношению к поставке товара, следовательно, просрочка этих платежей не предоставляет продавцу указанного права.

Пункт 1 ст. 328 ГК определяет встречное исполнение как исполнение, которое «обусловлено» исполнением, следуемым от другой стороны. Это положение не должно толковаться так, как будто сам договор обусловлен встречным исполнением, т.е. возникновение обязанности одной стороны к исполнению зависит от исполнения этого договора другой стороной. В договоре купли-продажи стороны обязываются безусловно, тогда как неисполнение с одной стороны просто дает другой стороне основание отложить свое исполнение или отказаться от договора.

ГК предусматривает несколько правовых механизмов, защищающих продавца, не получившего цену товара:

1) п. 2 ст. 328 ГК управомочивает продавца помимо прочих средств гражданско-правовой защиты удерживать вещь, пока последняя находится во владении продавца, до того момента, пока покупатель не уплатит цену товара.

При этом важно отделить это право не предоставлять исполнение по договору от института удержания, предусмотренного ст. ст. 359, 360 ГК для отношений между должником и кредитором в целом. Статья 359 ГК кодифицирует отдельный правовой институт.

2) хотя в соответствии с п. 1 ст. 224 ГК вещь считается переданной покупателю в момент сдачи вещи перевозчику

для отправки покупателю, тем не менее продавец вправе переадресовать поставку в ходе перевозки. Продавец вправе переадресовать груз, несмотря на то что покупатель уже стал собственником товара в момент, когда груз поступил перевозчику.

3) продавец имеет право залога на товар, поставленный покупателю по договору купли-продажи в кредит.

В данном случае речь идет об особой форме залога, вводимой в действие специальной нормой права, к которой не применяются ст. ст. 349 и 350 ГК о порядке обращения взыскания на заложенное имущество и его реализации. Правовую конструкцию п. п. 3 и 5 ст. 488 ГК было бы правильно именовать «квазизалогом» в отличие от залога в обычном смысле слова.

Он еще предлагает требование о возврате неоплаченного товара обозвать неосновательным обогащением и ссылаться на ст. 1102. Ну, бред, ребят, он потом сам себя опровергает. Плюс этого подхода, по мнению Слыщенкова, будет лишь в том что продавец в любом случае получит свою удовлетворение. Неважно, коитос пер аннум или пер ос, вернее в натуре или денежными средствами.

4)согласно ст. 491 ГК (сохранение права собственности за продавцом) продавец вправе сохранить за собой право собственности.

5)если покупатель не оплачивает товар, продавец вправе расторгнуть договор (во внесудебном порядке) и потребовать возмещения убытков.

То обстоятельство, что к договору купли-продажи не применяются ст. ст. 359 и 360 ГК, а применяется только п. 2 ст. 328 ГК, ведет к двум последствиям. Во-первых, товары, которые остаются у продавца в соответствии с п. 2 ст. 328 ГК, не приравниваются к вещам, находящимся в залоге. Следовательно, продавец не обязан продавать вещь на публичных торгах. Если покупатель не уплатил цену, продавец вправе отказаться от исполнения договора и сохранить вещь у себя. Представляется, что в этом случае, если право собственности перешло к покупателю до уплаты цены, продавец опять становится собственником в силу закона. Во-вторых, как уже было отмечено выше, продавец вправе воспользоваться правом по п. 2 ст. 328 ГК лишь при неуплате цены, но не других платежей, подлежащих уплате покупателем, поскольку только уплата цены представляет собой встречное исполнение.

3.5. Заключение: различие между двумя аспектами купли-продажи по российскому праву

1. Применительно к купле-продаже недвижимого имущества обнаруживается следующая несообразность: согласно ст. 558 ГК договор купли-продажи жилого помещения «подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации». Следовательно, до момента государственной регистрации договор не является юридически обязывающим. Далее, по букве ст. 17 ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» переход права собственности совершается в момент регистрации договора купли-продажи.

Таким образом, момент перехода права собственности на жилые помещения совпадает с моментом заключения (регистрации) договора купли-продажи. Ожидается, что продавец уплатит цену в момент регистрации договора. Применительно к продаже жилых помещений законодательство не признает никакого разделения между этапом обязательственного отношения и этапом исполнения обязательства. Происходит простой обмен денег на квартиру; строго говоря, стороны не выполняют никакого договора купли-продажи, так как последний еще не заключен. Практические негативные последствия этого порядка состоят в том, что любая из сторон, производя приготовления и расходы по обстоятельствам сделки (оплата юридических и иных услуг, транспортные расходы и расходы на ремонт и пр.), делает это на свой страх и риск. В нынешней конструкции купли-продажи жилых помещений обязательственное отношение оказывается погребенным под вещным эффектом, к которому стремятся стороны; даже наличие предварительного договора куплипродажи существенно не меняет этого положения дел.

2. В области способов отчуждения проблемы связаны с законодательной возможностью передать право собственности, не передав владение. Однако имеются гипотезы, в которых отчуждение не приведет к результату без передачи владения.

1)отчуждение движимого имущества неуправомоченным отчуждателем и

2)повторная продажа имущества собственником.

Первая из указанных ситуаций сводится к следующему. Продавец-несобственник отчуждает товар, который остается в фактическом владении либо продавца, либо третьего лица, т.е. передачи вещи не производится, но

покупатель полагает, что получил право собственности в силу простого соглашения. При таких обстоятельствах не ясно, защищен или нет добросовестный покупатель от виндикационного иска настоящего собственника. Согласно ст. ст. 301, 302 ГК добросовестный приобретатель получает защиту при условии, что он владеет вещью. Если после завершения сделки вещь остается под контролем либо продавца, либо третьего лица, можно ли считать добросовестного приобретателя владельцем для цели ст. 302 ГК? Взвешенный ответ на этот вопрос возможен лишь в контексте дальнейшей разработки института владения в ГК, отказа от отождествления владения и фактического обладания с одновременным признанием наличия связи между отчуждением и передачей владения.

Второй казус à двойная купля-продажа, с иной точки

зрения иллюстрирует важность передачи владения для цели отчуждения. Продавец продает вещь дважды: первому покупателю товар доставлен, но собственность не передана, второму покупателю продавец (все еще собственник) передает право собственности. Но товар не может быть поставлен второму покупателю, так как он находится под контролем первого покупателя. Несмотря на то что второй покупатель стал, согласно букве закона, собственником, он не располагает законными средствами, чтобы получить владение вещью. Причина конфликта между двумя покупателями одной вещи состоит в том, что переход права собственности ко второму покупателю имел место без передачи владения вещью. Второй покупатель не получил никакого права на владение. Неопределенность позиции второго покупателя создает сомнения в том, что его собственность является собственностью в полном смысле слова.

Основной вывод из двух описанных казусов состоит в следующем. В этих случаях вещно-правовой эффект продажи не может быть достигнут простым соглашением между продавцом и покупателем о переходе права собственности. Для достижения вещного эффекта требуется передача владения. При этом российское законодательство отождествляет владение и фактическое обладание. Соответственно, в обеих ситуациях, чтобы получить вещноправовую позицию, покупателю необходимо фактическое владение. Зависимость вещного права покупателя от физического обладания соответствует принципу разделения между договором и отчуждением. Но, с другой стороны, в рассматриваемых ситуациях передача фактического

владения не предполагается. Здесь двусмысленность позиции приобретателя можно преодолеть, если признать, что отчуждение должно всегда производиться в форме передачи владения, допустив в то же время, что передача владения - не обязательно передача фактического контроля над вещью. Теоретическое решение проблемы требует конструкции посредственного владения. Этот путь разрешения отмеченных выше трудностей остается в рамках принципа разделения между обязательственным и вещным элементами купли-продажи.

3.Источником следующей проблемы является широко распространенный взгляд, по которому договор куплипродажи чужой вещи является недействительным. Конституционный Суд отметил в Постановлении от 21 апреля 2003 г. N 6-П, что такой договор нарушает права настоящего собственника проданной вещи. Следовательно, договор противоречит закону. Наиболее очевидное негативное последствие этого подхода (состоящее в том, что настоящий собственник вправе истребовать вещь от добросовестного приобретателя в порядке реституции) было Конституционным Судом отвергнуто. Однако в современной правоприменительной практике договор купли-продажи чужой вещи часто рассматривается как ничтожный. Этот взгляд может нарушить баланс правовых возможностей сторон договора главным образом потому, что ничтожность договора устраняет применение правил об ответственности за его нарушение. Решение указанной проблемы возможно в рамках принципа разделения между, с одной стороны, обязательственной стадией купли-продажи и, с другой стороны, исполнением купли-продажи. С этой точки зрения, если исполнение не произведено (т.е. покупатель не получил право собственности), это отнюдь не означает, что обязательственного договора купли-продажи не было (т.е. договор являлся ничтожным). Отсутствие исполнения, в том числе в таком основополагающем моменте, как передача собственности, ничего не говорит о юридической силе и действительности заключенного сторонами обязательственного договора.

4.Последняя проблема касается прав продавца, не получившего цену вещи, на проданный и переданный покупателю товар. Суть вопроса состоит в том, что по действующему законодательству такой продавец управомочен на требование о возврате товара, даже если право собственности перешло к покупателю. Не ясно, как это регулирование согласовано с недопущением возврата неоплаченного товара, поставленного по договору с

условием о немедленной оплате. Почему продавец уполномочен на возврат товара, проданного в кредит, но не вправе требовать возврата неоплаченного товара, поставленного без условия о кредите или о рассрочке платежа? Кроме того, выраженный в ГК подход предполагает расширение вещно-правовых средств защиты продавца за те пределы, в рамках которых кредиторы обычно могут действовать. Нет достаточных оснований для предоставления продавцу права на возврат неоплаченного товара в ущерб другим кредиторам, учитывая, что в ситуации купли-продажи в кредит продавец по собственной воле предоставил покупателю отсрочку (рассрочку) платежа, возможно, на длительный срок. Здесь продавец является кредитором, и любая дополнительная по сравнению с другими кредиторами защита его интересов нуждается в серьезном обосновании, если такая дополнительная защита предоставляется законом, а не соглашением сторон.

Глава 4. Вещный и обязательственный элементы купли-продажи в западноевропейских континентальных юрисдикциях

4.1. Обязательственная структура купли-продажи

*историю пропускаю, там про древнегреческое и римское право. Только расскажу, что такое эти два эффекта в их классическом понимании*

Различие между личным и вещным элементами куплипродажи предполагает, что обязательство возникает при заключении договора, но переход права собственности связан с другим действием. Договор создает права in personam, но не может создать или перенести права in rem. Для этого необходимо отчуждение, т.е. акт, признаваемый законом как подходящий для этой цели.

Римское право строго придерживалось системы передачи (traditio); в этой системе момент перехода права собственности совпадает с моментом передачи проданной вещи. К этой системе обязательственного договора принадлежит правило, что собственность на товар переходит не в силу договора, а в силу передачи, "traditio", и что этот переход не зависит от уплаты цены. Классическое римское право связывает переход собственности с видимой передачей владения, заметной каждому. Следовательно, продавец теряет собственность через акт передачи и нуждается в иске, чтобы принудить к уплате цены. Покупатель, с другой стороны, так как уплата цены не делает его собственником вещи, нуждается в иске, чтобы принудить к передаче.

Эти две стадии купли-продажи совпадали с

соглашением о продаже и передачей товара соответственно. Хотя это разделение и присутствовало, связь между указанными двумя стадиями не была разорвана. Договор купли-продажи начал играть роль основания для приобретения собственности посредством traditio: договор стал основанием (causa) передачи. Никогда голая фактическая передача (вещи) не переносит право собственности. Оно переходит только в том случае, если передаче предшествовала продажа или какое-нибудь законное основание.

Когда купля-продажа разделена на два акта, обязательственный договор и отчуждение, волю сторон можно представить как имеющую две стороны: во-первых, воля, направленная на возникновение обязательства; вовторых, воля, направленная на передачу права собственности. Следовательно, с этой точки зрения два соглашения присутствуют в купле-продаже: обязательственный договор и соглашение о передаче права собственности.

à потом эту конструкцию потеряли и можно было

требовать только уплаты цены товара, а не сам товар. В Германии придумали Auflassung, но там тоже не было разделения, был предварительный договор, как у нас сейчас (см. 3 главу). Потом опять долгая история.

ГГУ полностью воспринял разделение между договором и отчуждением. Уложение сделало это различие максимально очевидным благодаря учению об «абстрактом вещном договоре». Система отчуждения недвижимости сводится к следующим основным положениям. Согласно § 873 ГГУ переход права собственности на недвижимое имущество основывается на соглашении сторон об изменении в праве и государственной регистрации. К этому § 925 добавляет, что соглашение о переходе собственности должно быть заявлено обеими сторонами в регистрационный орган.

Статья 1583 ГКФ санкционировала переход права собственности к покупателю в момент заключения договора. Система соглашения, принятая французским правом, напоминает вещную куплю-продажу: в обоих случаях не предполагается никакого разделения между договорным отношением и переходом права собственности. Однако в существенных аспектах французское право различает договор и отчуждение. Сказанное относится и к продаже недвижимости. По ст. 1583 ГКФ и в соответствии с Законом 1855 г. переход права собственности на

недвижимость имеет значение только для сторон договора. Интересы третьих лиц не затрагиваются до момента регистрации договора. Это означает, в частности, что продавец может (посредством регистрации) передать право собственности добросовестному приобретателю по второму договору купли-продажи. Следовательно, во французском праве переход права собственности на недвижимость в момент заключения договора купли-продажи не имеет абсолютного вещно-правового эффекта.

4.2. Передача владения и переход права собственности

4.2.1.Исторический обзор à пропускаем? Пропускаем.

4.2.2.Передача владения для цели отчуждения

В римском праве независимо от того, как выполнил продавец свою обязанность по передаче вещи - посредством фактической или фиктивной передачи, покупатель получал владение (possessio), а не держание (detentio). Таким образом, даже если передача вещи была выполнена несобственником, простое получение владения обеспечивало приобретателю определенную вещноправовую позицию. Такая вещно-правовая позиция предполагала следующее. Во-первых, покупатель мог защитить свое владение с помощью владельческих интердиктов. Во-вторых, покупатель мог рассчитывать на получение права собственности по приобретательной давности (usucapio).

ГФК применительно к дарению устанавливает, что одного лишь соглашения сторон достаточно, чтобы перенести право собственности. Следует заметить, что это правило не является императивным. Опираясь на принцип автономии воли сторон, продавец и покупатель могут договориться об ином моменте отчуждения. К примеру, именно это происходит при продаже с оговоркой о сохранении права собственности, в рамках которой стороны согласуют переход права только в момент уплаты цены. Разумеется, собственность на родовые вещи не может быть передана, пока вещи не индивидуализированы. ГКФ говорит об этом в следующих словах: «Если товары проданы не в целом, а по весу, счетом или мерой, то купля-продажа не является совершенной в том смысле, что проданные вещи остаются на риске продавца до тех пор, пока они не будут взвешены, отсчитаны или отмерены».

ГГУ не последовал за Французским кодексом, сохранив (применительно к обороту движимого имущества) систему традиции при наличии механизма фиктивной передачи.

4.2.3. Передача владения: приобретение от несобственника

Отделение перехода собственности от передачи фактического владения ведет к неопределенности для третьих лиц. Владелец может не быть собственником имущества, однако третьи лица могут полагаться на его владение как на определенный знак и подтверждение принадлежности ему собственности. Значимость приобретения владения подчеркивают ГГУ: «В пользу владельца движимой вещи предполагается, что он является собственником вещи» и ГКФ: «В отношении движимых вещей владение равнозначно правовому основанию». Континентальные законодательства санкционировали приобретение добросовестным приобретателем права собственности от несобственника, но лишь при условии получения первым владения.

*немецкие термины сохранены с целью запугивания*

Приобретение от несобственника по немецкому праву. ГГУ принял систему передачи применительно к отчуждению движимого имущества: право собственности переходит только с передачей вещи. Помимо физической передачи ГГУ предусматривает также ряд механизмов, которые способны заменить фактическую передачу для цели отчуждения. Эти механизмы следующие: «передача короткой рукой», «владельческий конститут» (Besitzkonstitut) и уступка права на истребование вещи у третьего лица.

«Передача короткой рукой»— передача владения лишь изменением субъективного момента, т. е. воли сторон в отношении вещи. Применялся тогда, когда объективный момент уже имелся у приобретателя. Например, если наниматель покупал вещь у наймодателя.

«Владельческий конститут» представляет собой соглашение, по которому продавец, имеющий фактическое владение вещью, соглашается, что покупатель получит вещь во владение и собственность, при этом продавец сохранит вещь у себя, хотя и будет владеть для покупателя.

При совершении Besitzkonstitut продавец не вручает вещь покупателю физически; требуется лишь указать в договоре купли-продажи, что собственность переходит и продавец продолжает владение для покупателя. Вместе с правом собственности Besitzkonstitut переносит на покупателя посредственное владение вещью. Правоотношение между продавцом и покупателем, устанавливаемое в силу Besitzkonstitut, именуется

Besitzmittlungsverhaltnis (отношение посредственного владения).

Если несобственник отчуждает вещь посредством передачи, тогда добросовестный приобретатель получает право собственности. Besitzkonstitut, напротив, переносит право собственности только от истинного собственника. При отчуждении неуправомоченным лицом собственность не перейдет. Несмотря на установление Besitzkonstitut, приобретатель от неуправомоченного отчуждателя станет собственником только тогда, когда товар будет ему фактически передан.

Abtretung des Herausgabeanspruchs (уступка требования о выдаче вещи) предназначен для ситуации, когда собственник передал непосредственное владение другому лицу и остался посредственным владельцем. В рамках указанного способа отчуждения отчуждатель уступает право на получение вещи по договору с непосредственным владельцем. Эта ситуация отчуждения является типичной в рамках ГГУ. Позиция Федерального суда состоит в том, что в силу уступки приобретатель становится непосредственным владельцем вещи à не допускается

уступка виндикации.

Тем не менее ГГУ не сделало приобретение от несобственника в отсутствие фактической передачи

абсолютно невозможным. Это случаи отчуждения несобственником посредством совершения Abtretung des Herausgabeanspruchs.

Тут имеются две возможности. В первом случае, когда вещь находится под контролем непосредственного владельца, владеющего для несобственника, последний (являющийся в этой ситуации посредственным владельцем) может уступить приобретателю требование против фактического владельца и в силу такой уступки добросовестный приобретатель становится собственником.

Обоснование этой нормы сводится к тому соображению, что сценарий предполагает прекращение всякого владения неуправомоченного отчуждателя с того момента, как он совершил отчуждение. Напротив, владельческому конституту отчуждатель-несобственник сохраняет физическое владение. Добросовестное приобретение не должно быть разрешено, пока неуправомоченный отчуждатель владеет и использует вещь.

Второй сценарий санкционирует приобретение собственности посредством Abtretung, совершенного неуправомоченным отчуждателем, который не является даже посредственным владельцем вещи. Здесь добросовестный приобретатель станет собственником в