1 курс / История медицины / История_медицины_Санкт_Петербурга_XIX_начала_XX_в_Будко_А_А_

Медицина Санкт-Петербурга в войнах XIX — начала XX в.

221

Подвиг студента Военно-медицинской академии Тараканова. Лубок. 1904 г.

Из фондов Военно-медицинского музея МО РФ

Попечители комитета и сестры милосердия Крестовоздвиженской общины перед отправкой на Дальний Восток. 1904 г.

Научная библиотека Военно-медицинского музея МО РФ

222

Глава 7

Раненые и медперсонал в палате для нижних чинов одного из лазаретов. Дальний Восток. 1904–1905 гг.

Научная библиотека Военно-медицинского музея МО РФ

Удостоверение Н.Н. Бурденко

Из фондов Военно-медицинского музея МО РФ

Медицина Санкт-Петербурга в войнах XIX — начала XX в.

223

Шоссейный автомобильный лазарет-транспорт. Худ. А.В. Шарыгин

Из фондов Военно-медицинского музея МО РФ

Эвакуация раненого на носилках. 1905 г.

Из фондов Военно-медицинского музея МО РФ

224

Глава 7

задачу — препятствовать распространению в тыл страны эпидемий с театра военных действий. По сравнению с дезинфекционными отрядами Красного Креста, военные железнодорожные отряды отличались рядом преимуществ: они были способны к быстрому перемещению, всегда находились в рабочем состоянии, хорошо обеспечивались в хозяйственном отношении и располагали оснащенной бактериологической лабораторией. На практике такие отряды были применены впервые и действительно осуществляли на железных дорогах заслон эпидемиям. Создаваемые ими наблюдательные посты проверяли проходящие воинские и санитарные поезда, снимали с них и госпитализировали инфекционных больных, дезинфицировали вагоны.

Наряду с дезинфекционными отрядами на железных дорогах, в районе действующей армии работали созданные в 1904 г. из расчета один на корпус специальные санитарно-гигиенические отряды. В их задачу входило санитарное обследование территории и водоемов в местах расположения войск, контроль за нижними чинами, работающими на кухне и в полевых хлебопекарнях, а также осуществление дезинфекционных мероприятий, для чего эти отряды были снабжены запасом дезинфекционных средств, гидропультами и аппаратами И.Ф. Рапчевского [65].

В результате во время Русско-японской войны, кроме брюшного тифа, давшего немногим более 1% всех заболеваний в армии,

идизентерии, остальные инфекционные болезни — сыпной тиф, возвратный тиф, оспа, сибирская язва ― составили лишь десятые доли процента [66].

Новым видом медицинской помощи в годы Русско-японской войны явилась организация приема, обследования, лечения и эвакуации душевнобольных военнослужащих. В осуществлении этого непростого дела главная роль принадлежала Санкт-Петербургу, в частности Исполнительной комиссии Главного управления РОКК

иВМА. Инициаторами, поднявшими вопрос об оказании помощи душевнобольным воинам, были академик В.М. Бехтерев и главный врач больницы Св. Николая Чудотворца Н.Н. Реформатский.

Комиссия, созданная под председательством директора Медицинского департамента МВД В.К. фон-Анрепа, разработала план организации психиатрической помощи в армии. По этому плану предполагалось открыть в Харбине Центральный психиатрический

Медицина Санкт-Петербурга в войнах XIX — начала XX в.

225

госпиталь, а в ряде других мест — этапные психиатрические лазареты. Практическое осуществление плана несколько затянулось,

иЦентральный психиатрический госпиталь в Харбине на 35 нижних чинов и 15 офицеров был открыт 15 декабря 1904 г. В штате госпиталя помимо среднего и младшего персонала числилось шесть врачей военного ведомства и Общества Красного Креста. «Наплыв больных был так велик, — пишет доктор Л. Станиславский — что с первых же дней пришлось начать думать об их эвакуации» [67]. Первые 25 больных были отправлены из Харбина 25 января 1905 г., а вторая группа, 22 человека — 4 февраля. Всего, по данным Е.С. Боришпольского, было диагностировано и эвакуировано в лечебные учреждения Сибири и центральной части России 237 душевнобольных [68].

Необходимо подчеркнуть, что подготовку фельдшеров и служителей для Центрального психиатрического госпиталя в Харбине взял на себя В.М. Бехтерев.

Русско-японская война началась событиями на море, и первые раненые и убитые появились на судах русского флота. В связи с этим можно было ожидать, что в ходе морских сражений основной груз по оказанию медицинской помощи ляжет на плечи судовых врачей и персонала госпитальных судов.

Для окончательного лечения раненых и больных морского ведомства отправляли в морские госпитали, в том числе в Санкт-Пе- тербургский Калинкинский морской госпиталь. Многих из них эвакуировали не по железной дороге, а морским путем, вокруг Африки в Севастополь, а затем уже железнодорожным транспортом в Санкт-Петербург. Летом 1905 г. Калинкинский морской госпиталь был так переполнен ранеными и больными, что пришлось открыть дополнительное отделение, а 11 июня 36 человек раненых и больных перевели в Кронштадтский морской госпиталь [69].

Русско-японская война послужила серьезным испытанием для медицинской службы армии и флота, проверкой способности организовывать и осуществлять медицинское обеспечение войск на суше

ина море в различных условиях боевой обстановки.

Нужно сказать, что посланцы Санкт-Петербурга — врачи, фельдшера, студенты-медики и сестры милосердия ― сумели с честью выдержать это испытание. Пренебрегая опасностью, не щадя своих сил, помня лишь о врачебной клятве и воинском долге, они работали в госпиталях, санитарных отрядах и на перевязочных пунктах.

226

Глава 7

Только из состава морских врачей в годы войны погибло 16 человек. Многие военные и морские врачи за свой самоотверженный труд были награждены орденами и повышены в чинах. Добрых слов признания и подлинного уважения заслужили студенты-медики. В телеграмме, направленной в газету «Русское слово» 16 июня 1904 г., военный корреспондент В.И. Немирович-Данченко сообщал: «Не зная отдыха, студенты Медицинской академии не выходят из боевого огня. В цепи, во время сражений перевязывают, подбирают, уносят раненых, не щадя себя, оказываясь истинными героями самоотвержения, великодушия, мужества: после битвы, не заботясь о продолжающемся неприятельском огне, они идут вперед, спасая еще дышащих. Сколько тысяч жизней они сохранили и сохранят!...

Мы можем гордиться такою молодежью...» [70] Как и в предыдущие войны, незаменимыми помощниками вра-

чей служили сестры милосердия Крестовоздвиженской, Георгиевской, Покровской, Кауфмановской и других петербургских общин. Как писал начальник санитарной части 3-й Маньчжурской армии А.Я. Евдокимов: «они... выделялись знанием дела, исполнительностью, сердечностью в работе, как лица, посвятившие себя и в мирное время сердобольному делу ухода за больными...» [71]

Однако далеко не все обстояло благополучно в организации помощи раненым и больным в ходе Русско-японской войны. Результаты ее широко обсуждались и комментировались на страницах периодической общей и медицинской печати, на заседаниях врачебных обществ, различных комитетов и комиссий. Извлеченные уроки оказались чрезвычайно полезными в будущем, когда в августе 1914 г. Россия вновь оказалась втянутой в горнило войны, еще более кровопролитной и затяжной. В этой новой войне Петербургу вновь была отведена ответственная и важная роль.

Военное поражение России в Русско-японской войне обнажило изъяны не только в системе управления, обучения и снабжения войск, но также и в организации военно-медицинской службы. Главными из них, по мнению наиболее дальновидных врачей-руко- водителей, были: многоведомственность в управлении медицинской службой, отстранение врачей от административно-хозяйственной деятельности, вмешательство в работу медико-санитарных чиновников, не имевших медицинского образования. К сожалению, эта порочная система оказалась настолько живучей, что за время, прошедшее

Медицина Санкт-Петербурга в войнах XIX — начала XX в.

227

с момента завершения Русско-японской войны до вступления России в Первую мировую войну, мало что изменилось.

Новым в процессе реорганизации медицинской службы было переименование в 1909 г. ГВМУ в ГВСУ — Главное военно-сани- тарное управление. Тем самым не только менялось название, но и подчеркивалось приоритетное значение в работе центрального органа управления медицинской службой санитарных, т. е. профилактических мероприятий.

Балканские войны 1912–1913 гг. и тревожная военно-полити- ческая обстановка в Европе заставили поспешить с подготовкой к возможному втягиванию России в военные события. Это коснулось и ГВСУ, которое 12 января 1914 г. уже смогло доложить, что «...все первоочередные полевые войска (пехота, кавалерия, артиллерия, инженерные и железнодорожные части) с приданными им военноврачебными заведениями (дивизионные и бригадные лазареты, подвижные госпитали, дезинфекционные и санитарно-гигиенические отряды) обеспечены неприкосновенными запасами санитарного имущества полностью.... Врачебными сумками обеспечены все врачи войсковых частей» [72].

Следует добавить, что запас предметов медико-санитарного имущества военного времени для армий, формируемых в Петербургском, Киевском, Одесском, Московском и Казанском военных округах, полностью хранился на Заводе военно-врачебных заготовлений в Санкт-Петербурге. Это делало город одним из основных центров снабжения медико-санитарным имуществом в случае мобилизации.

Как и прежде, Санкт-Петербург в 1914 г. оставался не только административной, но и военной столицей, а Военно-медицин- ская академия с ее профессорско-преподавательским составом и многочисленные военные госпитали и лазареты, укомплектованные опытными врачами всех специальностей, составляли крупнейший в России центр военно-медицинской науки и практики. Стационары Санкт-Петербурга к началу войны располагали около 20 тыс. коек, причем более 14 тыс. из них находились в ведении городского самоуправления. Число врачей достигло 2 314 человек, т. е. один врач приходился на 914 жителей [73].

Основным поставщиком хирургических инструментов, перевязочного материала, медицинского оборудования и приборов, как указывалось ранее, являлся Завод военно-врачебных заготовлений,

228

Глава 7

значительно модернизированный и расширенный, имевший богатые традиции и многолетий опыт снабжения военных и гражданских медицинских учреждений всем необходимым как для мирного, так и для военного времени.

18 июля 1914 г. в Санкт-Петербурге было объявлено военное положение, а на следующий день Германия объявила России войну. Спустя месяц, 18 августа, город стал именоваться Петроградом. Известие о вступлении России в войну вызвало в Петрограде широкое общественное движение в помощь армии и флоту. Начался сбор пожертвований, тысячи добровольцев, мужчин и женщин, стали осаждать городские административные учреждения и Главное управление РОКК, предлагая свои услуги. Общество Красного Креста получило мощный стимул к активизации своей деятельности.

Созданный в первые дни войны мобилизационный комитет РОКК пригласил студентов старших курсов к участию в отрядах Красного Креста, которые решено было направлять на театр военных действий. Ежедневно с самого утра в Главное управление РОКК стали поступать многочисленные прошения о зачислении в ряды сестер и братьев милосердия. С целью подготовки таких резервов при госпиталях, общинах сестер милосердия и Военно-медицин- ской академии были организованы двухмесячные курсы, выпускавшие «сестер милосердия военного времени». Общество Красного Креста быстрее военного ведомства сумело осуществить необходимые организационные меры и направить свою деятельность на удовлетворение военных нужд. Это было обусловлено и тем, что оно уже имело за плечами опыт успешного участия в Балканской войне 1912–1913 гг.

К началу Первой мировой войны РОКК представлял собой разветвленную, хорошо обеспеченную материально организацию, насчитывающую в 499 комитетах 21 804 человека своих членов. В 109 общинах непрерывно шла подготовка сестер милосердия, учебно-практической базой для которых служили 86 больниц и 124 амбулатории. За полтора-два года обучения сестры получали хорошую специальную подготовку и были незаменимыми кадрами среднего медицинского состава для лечебных учреждений и формирований как мирного, так и военного времени. В этом отношении Петроград с его общинами, больницами и госпиталями представлял собой основной учебный центр подготовки сестер милосердия.

Медицина Санкт-Петербурга в войнах XIX — начала XX в.

229

Готовясь к войне, военно-санитарное ведомство возлагало на РОКК формирование передовых перевязочных отрядов, госпиталей, этапных и подвижных лазаретов общей емкостью в 13 тыс. коек. По мобилизационному плану для РОКК было предусмотрено развертывание 128 различных учреждений. Однако в ходе войны деятельность РОКК вышла далеко за рамки мобилизационного плана.

Особенностью начального периода войны в сфере организации помощи действующей армии явилось широкое участие всех слоев населения России. Петроград особенно выделялся размахом своей благотворительности и патриотического подъема. Уже 23 июля 1914 г. в залах Нового Эрмитажа императрицей Александрой Федоровной был открыт склад, принимавший пожертвования, и мастерская при нем по приготовлению вещей для раненых и больных воинов. Такие же склады-мастерские были открыты при Главном управлении РОКК, в помещении Главной гимнастическо-фехтоваль- ной офицерской школы и в квартире военного министра. На Литейном проспекте в доме № 62 был устроен один из первых в Петрограде лазарет на 50 коек, учрежденный на средства Синода [74].

На протяжении первых пяти месяцев войны, благодаря стараниям городских и общественных организаций, различных учреждений

ичастных лиц, в Петрограде возникло множество стационаров разной емкости для лечения раненых и больных воинов. Под лазареты были отведены помещения в Аничковом дворце, в Академии наук, в Николаевской военной академии, в домах князей А.А. Оболенского

иФ.Ф. Юсупова, Министерстве финансов, Ведомстве императрицы Марии, в гимназиях и училищах, при гвардейских полках, на частных квартирах. К началу октября 1914 г. в Петрограде насчитывалось уже 168 вновь открытых лазаретов. Несколько позже часть Зимнего дворца была предоставлена для развертывания лазарета на 1 тыс. коек. Под него отвели парадные залы, выходящие на Неву: Николаевский с военной галереей, аванзал, фельдмаршальский, гербовый и Георгиевский. В Иорданском вестибюле устроили столовую [75].

Петроград и его пригороды, в особенности Царское Село, стали быстро приобретать облик обширного лечебного центра, громадного пристанища для раненых и больных, которые уже в первых числах августа начали прибывать с полей сражений.

Ближайшее покровительство над всеми лазаретами Царского Села взяла на себя императрица Александра Федоровна. В комитет

230

Глава 7

Передовой перевязочный пункт

Из фондов Военно-медицинского музея МО РФ

Император Николай II выходит после посещения лазарета. 04.12. 1914

Научная библиотека Военно-медицинского музея МО РФ