- •История россии.
- •Императорская россия в начале хх в.
- •1917 Год: двоевластие
- •1917 Год: общенациональный революционный кризис
- •Установление советской власти (октябрь 1917 г. — весна 1918 г.)
- •Россия в годы гражданской войны (1918—1920 гг.)
- •Советское государство и общество в годы нэпа
- •Последние годы сталинского правления (1945–1953 гг.)
- •Международные отношения и советская внешняя политика
- •Время надежд и утраченных иллюзий (1953—1964 гг.)
- •Противоречия культурной жизни (середина 1950-х – 1960-е гг.).
- •Международное положение и советская внешняя политика (1953—1964 гг.)
- •Советское государство и общество (1964–1985 гг.)
- •Культура “развитого социализма” (1970-е–середина 1980-х гг.)
- •§ 3. К началу 1970-х годов кульутра начала работать в «новом режиме».
- •Глава хх Международное положение и советская внешняя политика (1964–1985 гг.)
- •Годы перестройки
- •Культура и наука в условиях трансформации общества (1985 – начало XXI в.)
- •Советская и российская внешняя политика (1985 г. – начало XXI в.).
- •Россия на этапе кардинальных преобразований (1991 – 1993 гг.)
- •§ 3. Упрочению стремительно возраставшего политического авторитета премьер-министра в. Путина способствовали итоги проходивших в декабре 1999 г. Очередных выборов в Государственную Думу.
История россии.
ХХ ВЕК
Допущено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебного пособия для студентов исторических специальностей учреждений, обеспечивающих получение высшего образования
Под редакцией
В.И. Меньковского и О.А. Яновского
Минск
РИВШ
2005
Глава I
Императорская россия в начале хх в.
§ 1. Российская империя в мировом цивилизационном процессе.
§ 2. Революция 1905 -1907 гг.
§ 3. Думская монархия: от революции к революции.
§ 1. На рубеже веков протяженность Российской империи с севера на юг составляла 4 тыс. 700 км, а с юга на запад – 10 тыс. 700 км. По размерам своей территории она занимала второе место после Британской империи, значительно превосходя следующие за ней владения США. Помимо Великого княжества Финляндского, имевшего в составе Российской империи полную внутреннюю автономию, власть Петербурга распространялась на Бухарский эмират и Хивинское ханство, признавшие протекторат России, а с 1914 г. еще и на Урянхайский край (современную Туву).
Численность населения империи (вместе с Финляндией) возросла со 129 млн в 1897 г. до 178 млн человек к началу Первой мировой войны. В границах страны постоянно проживало более 200 народов. Две трети населения составляли восточные славяне – «русские» по официальной терминологии того времени. Они компактно проживали в 29 европейских губерниях с преобладанием русского населения (Великороссии) и прилегавших к ним с запада 15 губерниях, населенных преимущественно белорусами и украинцами, т. е. в той части государства, которую принято называть метрополией. Поэтому в соотношении центр – периферия (национальные окраины) Российская империя по этническим показателям приближалась к сравнительно молодым колониальным державам – германской, итальянской, японской, в которых население метрополии численно доминировало над народами колоний. Из крупных национальных регионов самую малую долю (0,2 %) русскоязычного населения имело Великое княжество Финляндское. Несколько больший процент русских, в основном за счет военнослужащих и чиновников, приходился на Привислинский край (бывшее Царство Польское).
По такому качественному показателю модернизации общества, как степень его урбанизации (доля городского населения), Россия находилась в конце среди стран западного мира. С опозданием в стране происходило и формирование классовой структуры, соответствующей индустриальному обществу. К тому же искусственное сохранение деления подданных Российской империи на сословия затушевало социальные изменения, происходившие в обществе.
Очевидные преимущества нового индустриального общества на Западе подтолкнули Россию на путь модернизации. Как и для большинства стран второго эшелона капитализма, для нее были характерны высокие темпы и скачкообразность развития с пропуском или перестановкой отдельных фаз. Так, в развитии ряда отраслей промышленности Россия миновала мануфактурную стадию.
Начавшаяся еще до отмены крепостного права промышленная революция завершилась небывалым по своим темпам экономическим подъемом 1893-1899 гг. Значительно стимулировали промышленный бум высокие темпы железнодорожного строительства. По длине железных дорог Российская империя в начале XX в. занимала второе место в мире, уступая (правда, в пять раз) только США. Одновременно по таким качественным показателям, как длина железных дорог на 100 кв. км и число жителей на километр дороги, Россия оказалась позади большинства своих западных конкурентов. По добыче нефти Россия к концу XIX в. заняла первое место в мире, но в начале XX в. была оттеснена Соединенными Штатами Америки.
Несмотря на то, что по объему валовой продукции Россия прочно вошла в пятерку крупнейших индустриальных держав мира, она значительно отставала от западных стран по показателю на душу населения: в 1913 г. объем валовой продукции в стране на душу населения составлял 40 % от уровня Франции, 20 % — Великобритании, 10 % — США.
Для географии промышленного развития страны была характерна экономическая отсталость Центральной Азии и Сибири несмотря на их огромные сырьевые ресурсы. В 1913 г. европейская часть Российской империи давала 82 % всей промышленной продукции. Концентрация производства в России сочеталась с чрезвычайно высоким уровнем концентрации рабочей силы. Однако то, что среднее число рабочих крупных предприятий было гораздо более значительным, чем на Западе, во многом объяснялось низкой технической оснащенностью российской промышленности, а значит, и низкой производительностью труда.
Россия с ее несметными запасами сырья и дешевой рабочей силой представляла сферу наиболее выгодного помещения для иностранного капитала. Накануне первой мировой войны иностранные вложения в акционерный капитал (главным образом в банки и промышленность) составляли около 1/3 новых инвестиций. Французский капитал шел преимущественно в тяжелую промышленность и финансовые институты, английский – в горную промышленность, германский – в электротехнику и металлургию. Масштабы экспорта российского капитала были невелики.
Первые монополистические объединения в России возникли в 80 –- 90-х гг. XIX века. Но рост цен на промышленные изделия во время подъема 90-х гг. не стимулировал образование новых монополий и придавал уже существующим монополистическим соглашениям непрочный характер. Важным этапом на пути монополизации российской промышленности стали экономический кризис 1900-1903 гг. и последовавшая за ним депрессия.
Монополии появились почти во всех заметных отраслях производства, но складывались они преимущественно в форме синдикатов — объединений, в которых каждое отдельное предприятие сохраняло производственную автономию, теряя лишь право самостоятельно сбывать свою продукцию. К числу самых мощных синдикатов царской России относились, например, Общество для продажи изделий русских металлургических заводов («Продамета») и Русское общество торговли минеральным топливом Донецкого бассейна («Продуголь»), Во время экономического подъема 1909 – 1913 гг. стали образовываться первые монополистические объединения высшего типа – тресты и концерны, но процесс этот был существенно деформирован с началом мировой войны.
Параллельно концентрации промышленного производства в России шел процесс концентрации банковского капитала. Крупнейшие банки контролировали основную массу финансовых средств, которые охотно вкладывали в промышленность. В годы предвоенного экономического подъема Русско-Азиатский банк создал, например, военно-промышленный концерн, центром которого стал Путиловский завод в Петербурге. Председатель правления этого банка А.И. Путилов занимал должности директора нефтяного товарищества «Лианозов и К» и директора Общества Московско-Казанской железной дороги, а также был членом правлений целого ряда других предприятий. Так складывалась финансовая олигархия, прибиравшая к рукам огромные финансовые средства и основные промышленные мощности.
Несмотря на относительно быстрый рост промышленности, аграрная сфера оставалась ведущей в российской экономике. Если промышленная революция в царской России предшествовала буржуазной революции, то аграрный переворот так и не был завершен. Пережитки крепостничества сдерживали капиталистическую эволюцию деревни и отрицательно влияли на развитие народного хозяйства в целом. Примитивная агротехника и аграрное перенаселение вызвали острый земельный голод, особенно в центрально-черноземных и украинских губерниях. Новая распашка велась здесь за счет пастбищ, сенокосов, вырубки леса, что отражалось на животноводстве, вело к эрозии почв. Крестьян по-прежнему душили непомерные платежи. Значительная часть деревенских жителей недоедала.
И все же сельское хозяйство давало почти половину национального дохода. В начале XX в. Россия оставалась крупнейшим производителем зерна на континенте и занимала второе место в мире после США. Зерновое производство возрастало примерно на 2,1 — 2,4 % в год (на 0,5 - 0,8 % в пересчете на душу населения) в основном за счет увеличения посевов. Особенно благоприятными в погодном отношении были 1909 — 1913 гг. Однако по урожайности и по продукции в расчете на одного работника, занятого в аграрном секторе, российское сельское хозяйство значительно уступало ведущим европейским государствам.
В торговых операциях внутри России усиливалось участие банковского капитала. В 1900 — 1913 гг. внутренний товарооборот вырос на 64 % и составил 18,5 млрд рублей. Доля России в мировом импорте составляла всего 3,5 %, в мировом экспорте чуть больше — 4,2 %. В предвоенные годы за границу вывозилось 6 — 8 % произведенной продукции. По вывозу хлебов Россия значительно обогнала своих мировых соперников. Экспорт зерновых должен был компенсировать ввоз товаров и иностранного капитала, сопровождавшего индустриализацию. Поэтому в основе государственного понимания проблемы был лозунг «Не доедим, но вывезем!»
На внешнеполитической арене России трудно было конкурировать с ведущими мировыми державами, которые уже реализовали обширные военные программы. К тому же геостратегическое положение империи было очень уязвимым, особенно по сравнению с США, Великобританией и Японией. Российское пограничье затрагивало сферы интересов ведущих мировых держав. Это вынуждало царское правительство держать значительные воинские контингента на всех направлениях с учетом наибольшего числа вероятных противников.
Данное обстоятельство создало объективную основу для беспрецедентных мирных инициатив царского правительства. В 1899 г. по инициативе России в Гааге была созвана конференция по ограничению вооружений.
Одновременно в окружении царя укрепляли свои позиции сторонники проведения экспансионистской политики в Азии и на Дальнем Востоке. В 1896 г. Россия добилась права на строительство в Северном Китае — Маньчжурии — Китайско-восточной железной дороги (КВЖД), в 1898 г. получила в аренду южную часть Ляодунского полуострова с незамерзающей военно-морской базой - Порт-Артуром. Все это неизбежно обостряло отношения с Японией.
В ночь на 27 января 1904 г. отряд японских миноносцев внезапно атаковал российские военные суда, стоявшие на внешнем рейде гавани Порт-Артура. Начавшаяся война вылилась в серию поражений сухопутных и военно-морских сил России. Крупнейшими из них стали капитуляция Порт-Артура в декабре 1904 г. и гибель 2-й Тихоокеанской эскадры в Цусимском проливе в мае 1905 г. По мирному договору, заключенному с Японией в Портсмуте (США) в августе 1905 г., Россия потеряла южную часть Сахалина.
К началу XX в. Российская империя продолжала оставаться абсолютной монархией, что резко выделяло ее даже среди относительно развитых стран. Только революция 1905 — 1907 гг. вынудила царизм пойти на провозглашение политических свобод и согласиться на создание общеимперских представительных учреждений.
Николай II, последний российский император, пришел к власти в 1894 г. в возрасте 26 лет, имея лишь незначительный опыт управления государством. Не будучи ни по поведению, ни по характеру выдающимся правителем, он явно не соответствовал тому месту, которое занял. Государственные дела Николая тяготили, но он не допускал и мысли об отказе от неограниченной власти.
Первые годы после воцарения Николая II большое влияние при дворе продолжали сохранять К.П. Победоносцев, князь В.П. Мещерский и другие идеологи времен Александра III. Именно в этом окружении получила свое дальнейшее развитие концепция так называемого «русского самобытничества», обосновывавшая консервативный курс предыдущего царствования. Идеализированный период российской истории отодвигался новым мифом со времен правления Петра I назад, в эпоху Московского царства XVII в., которая представлялась как время гармоничного союза царя и народа. Ореол «царя Московского», позволявший говорить от имени всей нации, по мнению его пропагандистов, был призван защитить абсолютную власть монарха от требований ее разделения с ненавистной императору европеизированной петербургской бюрократией и цензовой интеллигенцией. Идеалом Николая II был царь Алексей Михайлович. В его честь царская семья назвала своего наследника Алексеем. Показательно, что это имя было не в моде у российских императоров со времени трагической смерти Петра I.
Между тем, смена царствования в России почти всегда была связана с надеждами в обществе на перемены либерального свойства, на дарование свобод. Однако наставления К.П. Победоносцева и других приверженцев «традиций» падали на благодатную почву. Уже в первом своем публичном выступлении Николай II назвал «бессмысленными мечтаниями» предложения об участии земств в делах внутреннего управления.
В сановной среде традиционалистам противостоял министр финансов С.Ю. Витте. Царь же готов был поддерживать только те положения предложенной Витте программы форсированной модернизации российской экономики, которые не затрагивали основ самодержавной системы государственного управления. Так, введение золотого денежного обращения (1897) стало возможным благодаря участию в этом деле Николая II. Витте сумел добиться определенных успехов и в упорядочении наемного труда на промышленных предприятиях. По его инициативе были приняты законы об ограничении рабочего дня 11,5 часа (1897) и о вознаграждении рабочих, получивших увечье на производстве (1903).
Министерство финансов не только открыло доступ в экономику иностранному капиталу, но и провело мобилизацию внутренних ресурсов за счет усиления косвенного налогообложения и с помощью казенной винной монополии. Государственная монополия на продажу спирта, вина и водочных изделий давала в 1903 г. более 26 % всего годового бюджета.
В 1902 г. министром внутренних дел был назначен В.К. Плеве, личный враг и идейный противник Витте. Ставка Плеве на полицейское умиротворение страны получила поддержку Николая II. Общественность связывала имя министра с погромами в Кишиневе и Гомеле (1903), преследованием и высылкой земских деятелей. Именно при Плеве в стране была создана густая сеть охранных отделений.
Важной стороной соперничества С.Ю. Витте и В.К. Плеве стала аграрная политика. Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности, которое с 1902 г. возглавлял Витте, высказалось за постепенное, ненасильственное разрушение общины и насаждение частной собственности на землю. Однако Манифестом от 26 февраля 1903 г. Николай II, по сути, поддержал линию Плеве на консервацию общины.
Альтернативными были и внешнеполитические соображения Витте и Плеве. Если первый был сторонником «мирного» экономического проникновения в Китай и Корею, то Плеве настаивал на ведении агрессивной дальневосточной политики. В конце концов, интриги традиционалистско-монархических сил сделали свое дело. В августе 1903 г. Витте был отстранен от должности министра финансов и назначен на малозначительный пост председателя Комитета министров. Инициатива в проведении политического курса перешла к министру внутренних дел.
Поскольку с решением социальных проблем правительство явно запаздывало, ситуация в стране накалялась. Более организованным становилось рабочее движение; его участники наряду с экономическими все чаще выдвигали политические требования. Большой общественный резонанс вызвали уличный бой с полицией и войсками рабочих Обуховского завода в Петербурге (1901), стачка рабочих в Ростове-на-Дону (1902), всеобщая стачка на юге России (1903). Впервые за пореформенные годы приобрело массовый характер крестьянское движение. В 1902 г. в Полтавской и Харьковской губерниях волнения охватили более 150 тыс. крестьян, которые за несколько недель разгромили десятки помещичьих имений. В 1899 — 1902 и 1904 гг. произошли вспышки студенческого движения, вызванные репрессиями царского правительства против демократически настроенной молодежи.
Даже высшие полицейские чины начали ощущать неэффективность репрессивных методов борьбы с революционным движением. В 1901 — 1903 гг. по инициативе начальника Московского охранного отделения С.В. Зубатова в Москве, Петербурге, Киеве, Николаеве были созданы легальные рабочие организации под опекой полиции. Зубатовские союзы активно вмешивались в конфликты между рабочими и предпринимателями, вынуждая последних идти на некоторые уступки. Опыты «полицейского социализма» вызывали недовольство капиталистов. К тому же выяснилось, что отдельные зубатовские организации примкнули к массовой стачке на юге России. Зубатов в 1903 г. получил отставку, созданные им союзы прекратили свое существование. Однако в 1904 г. в духе зубатовской политики священник Г.А. Гапон с позволения властей организовал Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга, которое к 1905 г. объединяло около 10 тыс. человек. Впрочем, несмотря на общеизвестные контакты Гапона с правительственными лицами и высшими чинами полиции, никаких документов о вербовке его в «секретные сотрудники» до сих пор не обнаружено. К тому же, не вызывает сомнения тот факт, что к началу Первой российской революции гапоновская организация вышла из-под контроля правительства.
Все большее недовольство охватывало либеральные слои общества. В конце 1903 г. левое крыло земцев объединилось в «Союз земцев-конституционалистов». Наряду с традиционным земским либерализмом процесс идейного самоопределения переживал и «новый», интеллигентский («профессорский») по своей природе либерализм, который соединял лозунги демократизации общественной жизни с требованиями ряда социальных реформ «в интересах трудящихся масс». Ярким представителем этого направления в либеральном движении был редактор издававшегося с 1902 г. за границей журнала «Освобождение» П.Б. Струве. В январе 1904 г. вокруг журнала сложился нелегальный леволиберальный «Союз освобождения», что явилось важной вехой в партийном строительстве российского либерализма.
Раньше и быстрее либералов сумели создать свои организационные структуры революционные партии. В 1901-1902 гг. в основном завершилось объединение неонароднических революционных организаций в партию социалистов-революционеров (ПСР). Главную идейную и организационную роль в этом процессе играла газета «Революционная Россия». Над проектом программы ПСР (принят в начале 1906 г.) работал ведущий эсеровский теоретик В.М. Чернов, который соединил идеи крестьянского социализма с отдельными элементами марксизма. Главным политическим требованием эсеров было уничтожение самодержавия. О социалистическом обществе говорилось в самом общем виде. Аграрная часть программы предусматривала социализацию земли, т. е. переход помещичьих и иных земель крестьянским общинам и уравнительное их распределение.
Своей опорой эсеры считали «все слои трудового эксплуатируемого населения». Важнейшим средством борьбы признавался индивидуальный террор. Боевую организацию партии возглавил Г.А. Гершуни, а затем Е.Ф. Азеф (оказавшийся агентом охранки). До 1905 г. эсеры осуществили шесть террористических актов, в том числе убийства министров внутренних дел Д.С. Сипягина (1902) и В.К. Плеве (1904).
В 1898 — 1903 гг. на базе марксистских организаций сформировалась Российская социал-демократическая рабочая партия (РСДРП). Важную роль в ее теоретическом и организационном становлении сыграло издание газеты «Искра». Принятая в 1903 г. на II съезде РСДРП программа партии состояла из двух частей: теоретической (программа-максимум) и практической (программа-минимум). Конечной целью провозглашалось установление диктатуры пролетариата, что затрудняло блокирование с представителями других общественно-политических сил. Программа-минимум определяла ближайшие задачи: в сфере политической — свержение самодержавия и установление демократической республики; в рабочем вопросе — восьмичасовой рабочий день, в крестьянском — возвращение «отрезков» и отмену выкупных платежей. В целом эта часть программы РСДРП была ничуть не революционнее эсеровской.
На II съезде РСДРП произошло деление социал-демократов России на большевиков и меньшевиков. Для большевиков во главе с В.И. Ульяновым (Лениным) были характерны радикализм и опора на традиции российского освободительного движения. Меньшевики (Г.В. Плеханов, П.Б. Аксельрод и др.) в большей степени ориентировались на западноевропейскую социал-демократию, стремились к соглашению с либералами и созданию широкой демократической партии.
По мере поражений царизма в войне с Японией нарастала оппозиционность либералов-освобожденцев. В конце сентября - начале октября 1904 г. лидеры «Союза освобождения» приняли участие в конференции «оппозиционных и революционных партий» в Париже. Конференция была организована при активном участии одного из лидеров финской оппозиции царизму К. Циллиакуса, получившего деньги на ее проведение от бывшего японского военного атташе в Петербурге полковника М. Акаси и представителей крупного еврейского капитала Америки. В парижской встрече приняли участие не все приглашенные организации. Под разными предлогами от участия в ней отказались РСДРП, Революционная украинская партия и др. Но сам факт, что конституционалисты сели за один стол переговоров с представителями эсеровского руководства (В.М. Черновым и Е.Ф. Азефом) свидетельствовал о готовности лидеров «нового либерализма» к довольно радикальным действиям. Конференция выработала итоговые документы, предполагавшие координацию действий в борьбе за политическое освобождение страны от самодержавия. Однако практического значения соглашение либеральных оппозиционеров и революционеров не имело: оно было перечеркнуто начавшейся в России революцией, поставившей партии и движения в новые условия.
Чтобы снять накал антиправительственных выступлений, царизм вынужден был скорректировать внутриполитический курс. П.Д. Святополк-Мирский, назначенный вместо убитого В.К. Плеве министром внутренних дел, заявил о необходимости доверия к «общественным учреждениям», смягчения цензуры и ослабления надзора за деятельностью земств.
Патриотический угар первых дней войны стал проходить даже у более склонных к компромиссу с самодержавием земских либералов. В ноябре 1904 г. в Петербурге проходил съезд земских деятелей, разрешенный властями в качестве «частного» заседания. Участники съезда высказались за созыв царем народного представительства. Почти одновременно в 34 городах России по инициативе «Союза освобождения» прошла так называемая банкетная кампания, в которой участвовало более 50 тыс. человек. Многие из банкетов заканчивались принятием резолюций с требованием предоставления политических свобод и введения конституционного правления.
Однако самодержавие на уступки не пошло. 12 декабря 1904 г. появился составленный на основе доклада Святополк-Мирского указ, который обещал проведение некоторых реформ. Но имевшийся в проекте указа пункт о введении выборных представителей в Государственный совет был Николаем II вычеркнут. Тогда же в специальном правительственном сообщении либералам было объявлено «высочайшее неудовольствие».
§ 2. Незавершенность политических и социально-экономических реформ, отказ царизма от последовательного внутриполитического курса породили острейший социальный конфликт и привели к революционному взрыву. Стране необходимо было решить ряд принципиальных вопросов — конституционный, крестьянский, рабочий, национальный.
Непосредственный толчок к началу революции дало «Кровавое воскресенье» 9 января 1905 г., когда было расстреляно мирное рабочее шествие к Зимнему дворцу, организованное гапоновским «Собранием». Это трагическое событие нанесло непоправимый удар народной вере в царя, вызвало волну демонстраций протеста и забастовок по всей стране.
Начиная с Иваново-Вознесенской стачки (май—июль 1905 г.), организационными центрами забастовочного движения все чаще становятся Советы рабочих депутатов. С каждым месяцем революционное движение охватывало все новые слои и группы населения. Весной по стране прокатилось мощное крестьянское движение, сопровождавшееся разгромом помещичьих усадеб. О росте крестьянского самосознания свидетельствовало создание летом 1905 г. Всероссийского крестьянского союза. За организацию всеобщей политической стачки высказался профессионально-интеллигентский «Союз союзов». Началось брожение в армии и на флоте. В июне 1905 г. красный флаг был поднят над восставшим черноморским броненосцем «Потемкин».
В этих условиях в правящих кругах усиливалось течение в пользу косметического ремонта здания абсолютной монархии. Министр земледелия и государственных имуществ А.С. Ермолов обратился к императору с предложением учредить выборную Земскую думу для предварительного рассмотрения важнейших законопроектов. Правительство и царь не слишком умело чередовали мелкие уступки с заявлениями о незыблемости политических устоев империи. 18 февраля был опубликован высочайший манифест с призывом «искоренения крамолы» во имя «укрепления истинного самодержавия», а также царский указ Сенату, разрешавший подавать на имя царя проекты усовершенствования государственного устройства. Тогда же Николай II подписал рескрипт на имя министра внутренних дел А.Г. Булыгина о подготовке к созыву законосовещательной Думы. В результате 6 августа 1905 г. появился манифест об учреждении Думы (получившей в литературе название «Булыгинской»), который не удовлетворил ни либерально-демократические, ни радикально-революционные круги. Осенний подъем революционного движения свел на нет псевдореволюционные потуги правительства.
Кульминационным моментом революции стала Всероссийская октябрьская политическая стачка, охватившая 120 городов, сотни фабричных и станционных поселков. Сотни тысяч человек вышли на уличные демонстрации и митинги, требуя демократических свобод и созыва Учредительного собрания. Жизнь в стране была полностью парализована.
Царское правительство теряло контроль над ситуацией. В этих условиях Николай II вынужден был пойти на более серьезные уступки. 17 октября 1905 г. был издан высочайший манифест, даровавший подданным империи свободу слова, совести, собраний и союзов. Был обещан созыв выборной законодательной Думы. Предусматривалось, что «никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной думы». Россия получала шанс перейти от самодержавной формы правления к конституционной монархии и либерализации политического режима.
19 октября был опубликован царский указ о создании «объединенного» Совета министров — постоянно действующего высшего правительственного учреждения с особым председателем помимо царя. На Совет возлагалось объединение деятельности всех ведомств по вопросам законодательства и высшего государственного управления. Во главе нового правительственного органа был поставлен С.Ю. Витте. Однако правительство не становилось кабинетом министров в западноевропейском смысле. Совет министров был ответствен не перед Думой, а перед царем. Министров назначал и выслушивал их всеподданнейшие доклады сам царь.
Манифест 17 октября в какой-то мере снизил накал революционных выступлений. И все же конец 1905 г. характеризовался сильным социальным противостоянием, крупнейшими проявлениями которого стали восстание солдат Севастопольского гарнизона и моряков Черноморского флота (ноябрь), Декабрьское вооруженное восстание в Москве, и последовавшие за ним революционные вооруженные выступления в Ростове-на-Дону, Екатеринославе, Харькове, Красноярске, Чите и других городах. В ряде мест власть на некоторое время перешла в руки Советов рабочих депутатов.
Стремительное развитие революции подтолкнуло к консолидации ревнителей самодержавных устоев всех сословий. Пока царское правительство справлялось с освободительным движением, особой нужды в политической организации крайние монархисты не ощущали. Существовали отдельные кружки и группы консерваторов типа «Русского собрания», которое в 1900-1904 гг. было еще, по сути, аристократическим клубом. Включение этой организации в политическую жизнь страны в 1905 г. происходило по мере убеждения ее членов в том, что самодержавие нужно охранять и защищать, в том числе от слабого и слишком уступчивого, как ими казалось, по отношению к либералам царя.
Одной из первых организационно оформленных политических структур дворянских монархистов стала Русская монархическая партия (РМП), сложившаяся в апреле 1905 г. вокруг газеты В.А. Грингмута «Московские ведомости». Бурный же рост массовых организаций крайне правого толка приходится на конец года. Роль их координатора в борьбе за сохранение неограниченного самодержавия выполняли на первых порах монархические съезды (всего их состоялось четыре). Однако решения этих «съездов русских людей» имели только рекомендательный характер.
Участников «патриотических» манифестаций и погромщиков стали называть черносотенцами. Поскольку в средневековой Руси «черная сотня» означала податное посадское население, такое название давало черносотенцам повод для политических спекуляций, возможность объяснять свои действия «идеологическими установками» простого рабочего люда. При этом организованные ими в октябре 1905 г. антидемократические и антиеврейские погромы привели к гибели свыше 1600 и ранению 3500 человек. Особенно широкий размах деятельность черносотенных организаций приобрела в регионах с неоднородным национальным составом, например, на Правобережной Украине.
Объединяющим центром черносотенного движения стал возникший в ноябре 1905 г. всесословный «Союз русского народа» (СРН), в состав которого к весне 1907 г. входила большая часть ранее самостоятельных партий и организаций. Выдвижению Союза на первый план способствовало содействие правящих сфер — материальное, политическое, идеологическое. Руководство партий осуществлял Главный совет под председательством доктора медицины А.И. Дубровина. Видными деятелями СРН были также В.М. Пуришкевич и Н.Е. Марков. Официальным печатным органом партии стала газета «Русское знамя». В целом черносотенная периодическая печать, особенно провинциальная, была рассчитана на невзыскательных читателей, отличалась крайней агрессивностью и грубостью тона.
Осенью 1905 г. в основном завершился процесс партийного размежевания внутри либерального лагеря. Правый фланг российского либерализма занял «Союз 17 октября», сложившийся в ноябре на базе меньшинства земско-городских съездов. Те уступки, которые были обещаны царским манифестом, октябристов вполне удовлетворили. По своей социальной природе Союз представлял собой партию служилого и поместного дворянства, а также крупной торгово-промышленной и финансовой буржуазии. Председателем ЦК партии до осени 1906 г. был крупный землевладелец Д.Н. Шипов, затем — представитель московской купеческой фамилии А.И. Гучков.
Одной из наиболее влиятельных политических организаций России стала Конституционно-демократическая партия, организационно оформившаяся в октябре 1905 г. С 1906 г. к основному названию было добавлено новое: Партия народной свободы. Кадеты, прочно заняв место на левом фланге российского либерализма, явились серьезной политической оппозицией режиму. В социальном плане кадетскую партию представляли преимущественно интеллигенция и либеральное поместное дворянство. Признанным лидером партии стал П.Н. Милюков. Идеалом политического устройства для кадетов была конституционная парламентская монархия английского типа.
В неонародничестве в ходе революции вызревали два уклона: правый и левый. В сентябре 1906 г. группа народнических публицистов журнала «Русское богатство» образовала Трудовую народно-социалистическую партию. В числе лидеров партии были Н.Ф. Анненский, В.Г. Богораз, В.А. Мякотин, А.В. Пешехонов. В отличие от эсеров энесы были сторонниками не революционного, а эволюционного перехода к социализму и отдавали предпочтение легальным формам организации и борьбы.
Характерно, что широким слоям населения в годы революции были почти неизвестны программные разногласия между социалистами разного толка, но народные массы притягивала революционная идея как таковая. Именно поэтому значительно возросли численность и влияние радикально-революционных партий.
Партия социалистов-революционеров окончательно конституировалась на своем I съезде, проходившем в конце 1905 – начале 1906 г. Эсеровская концепция революции существенно отличалась от большевистской и меньшевистской. Отрицая гегемонию пролетариата, эсеры одновременно считали несостоятельным и причисление буржуазии к движущим силам революции. Вполне справедливо подчеркивая «огромную революционную роль крестьянства», к его союзникам они относили пролетариат и интеллигенцию, отождествляющую свои интересы с интересами трудовой массы.
Подобно большинству революционных демократов, воодушевленных ростом революционного движения, эсеры бойкотировали Булыгинскую думу, участвовали во Всероссийской октябрьской политической стачке, Декабрьских вооруженных восстаниях 1905 года. В начале 1907 г. они пошли на заключение соглашения о совместной тактике при выборах во II Думу с другими революционными партиями. Это был единственный случай участия эсеров в выборах, т. к., стремясь к вооруженному свержению самодержавия, они игнорировали парламентскую деятельность.
Осенью 1906 г. из партии эсеров выделился «Союз социалистов-революционеров максималистов» (ССРМ), который обвинил все социалистические партии в «урезывании» социализма и революции. В руководстве этой партии, объединявшей в основном рабочих и учащихся, выделялись М.И. Соколов, В.В. Мазурин, Г.А. Нестроев. По неполным данным, за 1906 — 1907 гг. максималистами было осуществлено свыше 50 террористических актов.
Стихийный взрыв революции выявил неподготовленность к ней социал-демократии. И большевики, и меньшевики, считая революцию буржуазно-демократической по своему характеру, делали принципиально различные выводы о ее движущих силах и перспективах. Сторонники В.И. Ленина роль гегемона революции отводили пролетариату, ставили вопрос о подготовке вооруженного восстания и ориентировались на установление в случае его победы «революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства». Меньшевики видели в крестьянском движении не только революционные, но и реакционные тенденции и считали, что прочного союза между пролетариатом и крестьянством быть не может. Ведущую роль рабочего класса в революции они понимали гораздо уже: пролетариат, по их мнению, инициирует движение, берет на свои плечи основную тяжесть борьбы, выступает от имени всех угнетенных, но не претендует на роль абсолютного руководителя и преемника царизма у кормила власти.
Однако сама действительность заставляла местные организации обеих фракции РСДРП идти в одном направлении в военно-боевой работе. Так, меньшевики вместе с большевиками участвовали в восстании на броненосце «Потемкин», в декабрьских баррикадных боях в Москве и т. д. В апреле 1906 г. на IV съезде РСДРП произошло в значительной мере формальное, как впоследствии оказалось, объединение российских социал-демократов.
После поражения декабрьских вооруженных восстаний 1905 г. революция перешла в нисходящую стадию, что особенно проявилось в снижении активности пролетариата. Зато крестьянское движение, возобновившееся весной 1906 г. по своему накалу приближалось к осеннему подъему первого года революции. Продолжались волнения в вооруженных силах. В июле произошли восстания солдат и матросов в Свеаборге и на крейсере «Память Азова» в Кронштадте.
На период спада революции приходится деятельность двух первых Государственных дум России. Выборы в них проходили по Положению 11 декабря 1905 г., обеспечивавшему численное преобладание депутатов от крестьян. С одной стороны, царское правительство пыталось таким образом успокоить крестьян, отвлечь их от революционной борьбы, с другой - тешило себя надеждой на крестьянскую веру в доброго царя.
20 февраля 1906 г. были изданы манифест и положения, определяющие законодательный статус Государственной думы и переустройство Государственного совета. После опубликования 24 апреля 1906 г. новой редакции Основных государственных законов, зафиксировавших передачу законодательной власти Государственному совету (избирался только наполовину, остальные члены назначались царем) и Государственной думе, у праволиберальной общественности появились, казалось бы, веские основания считать Российское государство конституционной монархией. Однако для традиционалистов конституции в стране не существовало: хотя из Основных законов и было удалено определение царской власти как власти «неограниченной», в них сохранялось понятие «самодержавная власть». Из трех стадий выработки закона - почин, обсуждение и санкция - представительные учреждения были свободны только в обсуждении, тогда как законодательная инициатива их была ограничена в пользу исполнительной власти, а санкция полностью принадлежала императору. К тому же правительство всегда могло воспользоваться статьей 87-ой Основных законов, которая предполагала возможность «чрезвычайного законодательства» в случае прекращения или перерыва деятельности Думы и Государственного совета.
I Государственная дума действовала всего 72 дня — с 27 апреля по 8 июля 1906 г. Беспартийные крестьянские депутаты, объединившись во фракцию трудовиков, составили в Думе большинство. Из политических партий больше всего мест получили кадеты. Поэтому председателем Думы был избран один из наиболее авторитетных деятелей партии С.А. Муромцев.
С самого начала работы Думы в Таврическом дворце преобладали заявления и декларации радикального характера. Пользуясь правом делать запросы высшим инстанциям о неправомочных действиях государственных лиц и учреждений, депутаты регулярно устраивали судилища над тем или иным министром. В этих условиях большинство сановников считало невозможным какое-либо сотрудничество с Думой и по предложению председателя Совета министров И.Л. Горемыкина перестало являться на ее заседания. Но такая тактика бойкота парализовала и деятельность самого кабинета.
С целью разведки «в неприятельском лагере» дворцовый комендант Д.Ф. Трепов начал переговоры о возможности формирования правительства на основе думского большинства. С этой же целью с кадетскими лидерами встречались министр иностранных дел А.П. Извольский и министр внутренних дел П.А. Столыпин. Кадеты восприняли эти переговоры «всерьез», и уже в качестве потенциальных премьеров назывались имена С.А. Муромцева и П.Н. Милюкова. То, что переговоры не дали результатов, углубило разрыв между «исторической властью» и «прогрессивной общественностью».
Во многом из-за митинговых страстей законодательная деятельность «Думы народного гнева» была ничтожной. Она успела одобрить лишь 2 законопроекта: об отмене смертной казни (депутатский) и о помощи пострадавшим от неурожая (правительственный). Первый из них не был рассмотрен Государственным советом до роспуска Думы, после чего был признан верхней палатой отклоненным. Второй законопроект, внесенный правительством в ответ на думский запрос, сами же депутаты значительно изменили, сократив ассигнования с 50 до 15 млн рублей.
Наиболее острыми были противоречия между Думой и исполнительной властью в аграрном вопросе. Надежды правительства на крестьянских депутатов не оправдались. Трудовики предложили создать «общенародный фонд» земли с последующим ее распределением по трудовой норме между земледельческим населением. Осуществление этого проекта означало бы полную, безвозмездную ликвидацию помещичьего землевладения в пользу крестьянства.
В связи с «разжиганием смуты» 8 июля I Государственная дума была распущена, что застало депутатов врасплох. Кадеты приняли решение отправиться в Выборг – ближайший к Петербургу город на территории Великого княжества Финляндского, чтобы там вместе с другими фракциями Думы принять обращение к народу. Выборгское воззвание группы депутатов I Думы к гражданам России содержало призыв отказаться от уплаты налогов и службы в армии в знак протеста против разгона «лучших людей». Позже лица, подписавшие его, были преданы суду и приговорены к 3-месячному заключению, что означало лишение их избирательных прав.
Одновременно с роспуском Думы председателем Совета министров был назначен П.А. Столыпин, который сохранил за собой и пост министра внутренних дел. Достигла апогея карательная политика. По специальному положению Совета министров от 19 августа 1906 г. стали действовать военно-полевые суды, получившие в народе название «скорострельных». По частным подсчетам, за восемь месяцев они приговорили к смерти 1102 участника революционного движения. Введение военно-полевых судов было ускорено покушением эсеров-максималистов на Столыпина, когда в результате взрыва на даче премьера погибли 27, и было ранено 32 человека, в том числе двое детей хозяина.
Царизм спешил решить острые вопросы до открытия II Государственной думы. Поэтому в чрезвычайном порядке проводилась и позитивная часть программы нового премьер-министра. Специальным указом 9 ноября 1906 г. был утвержден курс на изменение политики царизма в аграрном вопросе. Выход из общины для всех желающих был максимально облегчен. Депутатам будущей Думы как бы предлагалось вместо обсуждения аграрных платформ различных политических объединений обсуждать уже утвержденный императором закон. Двусмысленность подобной ситуации усугублялась тем, что понятия «закон» и «указ» не были четко разграничены в российском государственном праве и после утверждения новой редакции Основных государственных законов.
20 февраля 1907 г. собралась II Государственная дума. Председателем ее стал земский деятель кадет Ф.А. Головин. Состав Думы оказался более пестрым: в ней появились социалистические партии, бойкотировавшие предыдущие выборы, а также черносотенцы. Социал-демократы, выступившие на выборах с тактикой «левого блока», получили 65 мест, а всего левые силы завоевали 222 мандата. То, что в Думе оказалось много полуграмотных крестьян, дало повод правому депутату графу В.А. Бобринскому презрительно назвать ее «Думой народного невежества».
Кадеты высказались за «бережение Думы» и даже отказались от требования правительства, ответственного перед Думой. Теперь лозунг «ответственного министерства» озвучивали уже с явно революционным подтекстом левые депутаты, например, социал-демократ И.Г. Церетели. Государственная дума второго созыва сняла с повестки дня обсуждение вопросов об амнистии, отмене смертной казни и другие, но оставила без ответа правительственную декларацию, с которой 6 марта выступил П.А. Столыпин. Правительство не внесло в Думу закона о военно-полевых судах, и их действие должно было само собой прекратиться. Депутаты, тем не менее, подняли вопрос об их отмене. Группа правых тотчас же предложила вынести осуждение революционному террору.
Неожиданный конфликт возник на закрытом заседании Думы 16 апреля при обсуждении вопроса о контингенте новобранцев. Социал-демократ А.Г. Зурабов, выступая в прениях, заявил, что вооруженные силы самодержавия всегда будут великолепно воевать внутри государства, но терпеть поражения от внешних врагов. Министры увидели в этих словах оскорбление армии и покинули зал заседаний.
Радикальные требования трудовиков и социалистов в аграрном вопросе окончательно убедили правительство в том, что ждать конструктивной работы от Думы не приходится. К тому же стало известно, что левые фракции занялись антиправительственной деятельностью и вне стен Таврического дворца. 3 июня в связи с отказом депутатов лишить неприкосновенности представителей социал-демократической фракции, обвиняемых в подготовке переворота, она была распущена. Одновременно был издан закон о выборах, обеспечивавший преобладание в Думе правых и правоцентристских партий.
Если роспуск Думы не противоречил Основным законам, то издание нового избирательного закона «без одобрения Государственного совета и Государственной думы» представляло собой уже превышение власти императором. Поэтому принято считать, что 3 июня 1907 г. был совершен акт государственного переворота, который ознаменовал собой и окончание революции.
С точки зрения социалистов, революция потерпела поражение, поскольку поставленные ими цели не были достигнуты. Леволиберальные силы также имели основания для недовольства. Трижды (в октябре 1905 г., июне и июле 1906 г.) безрезультатно заканчивались переговоры либеральной общественности с представителями царской власти о возможности создания «коалиционного правительства».
Главным итогом социальных потрясений 1905 — 1907 гг. явилось то, что Россия получала возможность делать первые шаги на пути к гражданскому обществу. В ходе революции было учреждено законодательное представительство, отменена предварительная цензура, разрешалась свобода слова и печати. В деревне наконец-то были отменены выкупные платежи. Повысился жизненный уровень рабочих (поднялась зарплата, уменьшился рабочий день). Хотя и в урезанном виде, многие завоевания революции просуществовали до падения царизма.
§ 3. Установившийся в послереволюционной России режим получил в литературе устойчивое наименование Третьеиюньской монархии. Важным звеном этой политической системы была Государственная дума. Проведенные по избирательному закону 3 июня 1907 г. выборы вполне соответствовали замыслу его создателей: не допустить образования в Думе не только левого, но и правого большинства. Правда, с самого начала в Таврическом дворце незаметно для агентов Департамента полиции и окружающих думцев-«профанов» началась консолидация масонских сил. Первоначально в III Думе было не более 11 «братьев». Мини-переворот в масонской среде 1910 г., направленный против представителей так называемого «нравственного масонства», привел к оформлению думской ложи «Розы», призванной обеспечить согласование единой политической позиции различных фракций. Помимо кадетов (А.М. Колюбакина, Н.В. Некрасова и др.) в состав ложи вошли представители прогрессистов, трудовиков и меньшевиков.
Для правительства П.А. Столыпина главным инструментом бонапартистского лавирования между левым и правым крылом III Государственной думы (1907 — 1912) стала октябристская фракция, которая насчитывала 154 депутатов из 442 членов Думы. Соответственно пост председателя Думы последовательно занимали октябристы: Н.А. Хомяков, А.И. Гучков и М.В. Родзянко. Октябристы даже получили прозвище «партии последнего правительственного распоряжения». Когда в Думе принимались решения реакционного характера, они голосовали вместе с черносотенцами, образовывая правооктябристское большинство. Второе возможное большинство — октябристско-кадетское — Столыпин мастерски использовал для осуществления правительственного пакета реформ. Для того же, чтобы Дума не выходила за пределы очерченных правительством проблем, премьер стремился завалить ее законодательным хламом, и на заседаниях Совета министров откровенно требовал от своих коллег как можно больше второстепенных законопроектов для Думы. Сам Столыпин называл это «законодательной жвачкой», а у общественности с легкой руки Н.А. Хомякова подобные законопроекты получили название «вермишели».
Борьбу, с революционным движением П.А. Столыпин вел еще более беспощадно, чем его предшественники. Действие положения 1881 г. об усиленной и чрезвычайной охране, узаконивавшего российское беззаконие, продолжалось Советом министров при наступлении каждого года, и только после смерти Столыпина III Дума обратила на это внимание. И все же стержнем политики премьера были не карательные меры, а реформы.
П.А. Столыпин прекрасно понимал, что для придания реформам большей законности и более устойчивого характера необходимо сосуществование с Думой. 16 ноября 1907 г. он выступил в Думе с правительственной декларацией. Премьер-министр заявил, что правительство будет неуклонно бороться с разрушительным движением и обеспечивать спокойствие страны, необходимое для внутренних преобразований. Были обещаны реформы местного самоуправления, просвещения, страхования рабочих и другие, представлявшие собой альтернативу социальному взрыву снизу. Одновременно Столыпин провозгласил полную поддержку господствующей православной церкви, политику национализма и обещал вплотную заняться вопросом вооруженных сил. Главной задачей объявлялось проведение в жизнь указа от 9 ноября 1906 г.
Основные положения аграрной реформы являлись продолжением проектов, обсуждавшихся еще до 1905 г. и затем развитых различными комиссиями в правительстве С.Ю. Витте. Но главное, что возвышало Столыпина над предшественниками, заключалось в осознании им необходимости связать аграрную реформу с целым комплексом преобразований.
Переработанный в Думе указ от 9 ноября стал действовать как закон от 14 июня 1910 г. Важной составной частью столыпинской аграрной реформы стал также закон от 29 мая 1911 г. о землеустройстве, отменявший существовавшие ограничения, связанные с приобретением и владением землей. Основной целью аграрного законодательства было создание крепкого крестьянского хозяйства, основанного на частной собственности. Предполагалось обогатить одних крестьян за счет других, а для этого следовало распустить общину, облегчить передачу того, что принадлежало беднякам, в собственность зажиточных крестьян; остальных должны принять, во-первых, город, его фабрики и заводы, а во-вторых, окраины, куда организовывалось массовое переселение.
Крестьянин, решивший выйти из общины, мог потребовать сведения всех своих земельных участков в одно место без переноса (отруб) либо с переносом (хутор) усадьбы. За время проведения реформы из общины вышел каждый четвертый крестьянин, а каждый десятый стал собственником хутора или отруба.
Массовое переселение крестьян в восточные регионы должно было, по мнению П.А Столыпина, не только ослабить земельный голод в центральных губерниях, но и переместить наиболее ожесточенную часть населения подальше от помещичьих имений. За 10 лет число переселенцев превысило 3 млн человек, большинство из которых отправлялись в Сибирь. Однако суровые климатические условия, неумение приспособиться к непривычным способам хозяйствования и другие факторы вынудили примерно 0,5 млн крестьян вернуться в Европейскую Россию. Эти переселенцы-неудачники увеличили число неустроенных и малоимущих в центре страны.
Реформаторская деятельность П.А. Столыпина встречала упорное сопротивление и вызывала критику самых противоположных политических кругов. Поместное дворянство увидело в реформах посягательство на свое господство в деревне. Полное неприятие у правых вызвал проект введения бессословного волостного земства, ключевой фигурой в котором, по мнению Столыпина, должен был стать крепкий крестьянин-предприниматель. Либералы упрекали премьер-министра в нежелании принять предложение кадетов, которые считали необходимым принудительный выкуп части помещичьих земель за казенный счет (с последующей передачей этих земель крестьянам). Социалисты не без основания опасались, что в случае успешного осуществления столыпинских реформ революционное движение в России лишится массовой базы.
При отсутствии в высших эшелонах власти подлинного лидера, способного заменить П.А Столыпина, все надежды правых сил связывались с царем. Самого Николая II все больше пугала твердость Столыпина, его решительность в действиях и самостоятельность в принятии решений. Охлаждение императора к своему недавнему любимцу моментально почувствовала дворцовая камарилья, которая развернула настоящую кампанию дискредитации премьер-министра в глазах царя и царицы.
Компромисс, которого П.А. Столыпин первоначально достиг внутри правительства, с политическими партиями в Думе и в рамках всего общества, в конечном счете, оказался кратковременным. По мере того как менялось в худшую сторону отношение к премьеру в верхах, развивался и кризис октябристского центра. В этих условиях Столыпин начал в большей степени ориентироваться в Думе на умеренно правых и созданную при его содействии в октябре 1909 г. думскую фракцию националистов. Костяк последней составили русские помещики Правобережной Украины и части Беларуси. Среди лидеров фракции выделялись П.Н. Балашев и В.В. Шульгин.
Парадным выходом думских националистов стал законопроект о выделении из Царства Польского Холмщины. Речь шла о восточных уездах Люблинской и Седлецкой губерний, населенных преимущественно крестьянами-украинцами. Ни один из законопроектов, проходивших через III Думу, не вызывал такого яростного межнационального спора. Епископ люблинский и холмский Евлогий запугивал коллег-депутатов опасностью полонизации «русского края», польское коло видело в законопроекте подготовку «четвертого раздела» Польши. Закон о Холмщине был принят уже после смерти Столыпина, в 1912 г.
Все большей преградой для плодотворной законотворческой деятельности становился Государственный совет, в котором преобладали поместное дворянство и престарелая бюрократия. В марте 1911 г. он отклонил законопроект о введении земств в Минской, Витебской, Могилевской, Киевской, Подольской и Волынской губерниях, который в отличие от закона 1890 г. вводил вместо сословных избирательных курий национальные - русскую и польскую. В данном случае крайне правых возмутило стремление Столыпина вытеснить сословную солидарность дворян солидарностью всех «православно-русских». Тогда Столыпин буквально вынудил царя согласиться на роспуск законодательных учреждений сроком на три дня и введение западного земства по статье 87-ой Основных законов.
Очередным применением внедумского законодательства П.А. Столыпин настроил против себя уже обе палаты. А.И. Гучков в знак протеста даже сложил с себя полномочия председателя Думы. Однако Думу возглавил правый октябрист М.В. Родзянко, что, по сути, означало примирение, вернее, капитуляцию октябристов перед правительством.
Николай II не собирался прощать унизившие его во время парламентского кризиса ультимативные действия премьера. Уже отчетливо ощущавший опалу, П.А. Столыпин был смертельно ранен 1 сентября 1911 г. в Киевском оперном театре террористом Д.Г. Богровым, возможно, сотрудничавшим одновременно с революционерами и охранкой. Независимо от того, кто направлял руку убийцы, киевские выстрелы устранили для верхов проблему, связанную с предрешенной отставкой премьера.
11 сентября 1911 г. председателем Совета министров был назначен министр финансов В.Н. Коковцов, которого царь специально предупредил о недопустимости продолжения политики Столыпина. Но проведение в жизнь аграрной реформы продолжил один из влиятельных членов правительства главноуправляющий землеустройством и земледелием А.В. Кривошеин.
Вожди черной сотни и бюрократы-традиционалисты, одобрившие ранее третьеиюньский избирательный закон как первый шаг к реставрации неограниченного самодержавия, ожидали от верховной власти второго шага в этом направлении. Перед выборами в IV Думу они прилагали все усилия, чтобы побудить царя к государственному перевороту и упразднению законодательного представительства. Через год, в октябре 1913 г., Николай II вполне определенно намеревался дать ход предложению министра внутренних дел Н.А. Маклакова (брата кадета В.А. Маклакова) о введении чрезвычайного положения в столице и разгоне Думы.
Сама третьеиюньская Дума из инструмента, призванного примирять власть и общество, постепенно превращалась в один из основных факторов внутриполитической нестабильности. В IV Думе, созванной 15 ноября 1912 г., существенно усилились фланги при резком ослаблении позиций «Союза 17 октября». Кроме того, в конце 1913 г. произошел раскол фракции октябристов. Так называемая нефракционная группа, объединившая правых октябристов, неизменно ориентировалась на правое черносотенное крыло Думы. Более умеренные позиции занимала фракция земцев-октябристов. Левые октябристы (С.И. Шидловский и др.) поддерживали идею А.И. Гучкова о бюджетном давлении на правительство с целью не допустить «полной ликвидации эры реформ».
Кадетская оппозиция выступила с требованиями демократизации избирательного закона, коренной реформы Государственного совета, формирования ответственного перед Думой правительства. Однако внутри самой кадетской партии имелось сильное правое течение, манифестом которого стал сборник статей известных ученых и публицистов (Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, П.Б. Струве и др.) «Вехи» (1909). Веховцы призывали интеллигенцию к решительному отмежеванию от революции, отказу от чрезмерно радикальных требований. Одновременно по мере углубления кризиса третьеиюньской системы происходило усиление левого течения партии (Н.В. Некрасов и др.), которое выступало за оживление контактов с социалистами.
На политическую арену вышла Партия прогрессистов. Ее создание было подготовлено деятельностью одноименной, подчеркнуто буржуазной фракции в III Думе. Инициатива политического объединения исходила от московских промышленников (П.П. и В.П. Рябушинских, А.И. Коновалова и др.), взгляды которых формировались на основе трех источников: их личного предпринимательского опыта, принадлежности некоторых из них к старообрядчеству и их контактов с либеральной профессурой Москвы. Вызывающее восклицание П.П. Рябушинского «Купец идет!» возвестило в 1912 г. о появлении на политической арене российской буржуазии. В ноябре того же года, после успешных для «новых русских» первого призыва выборов в IV Думу, завершился процесс организационного оформления партии.
Социалисты послереволюционное время переживали очень тяжело. Партия эсеров находилась в состоянии кризиса, охватившего все стороны ее деятельности — идейную, тактическую, организационную. Разоблачение провокаторства Е.Ф. Азефа (1908) усилило сомнения в отношении террора как средства политической борьбы. Новое руководство партии не смогло оказать практически никакого влияния на предвоенный революционный подъем.
В первые годы после революции 1905 — 1907 гг. в глазах общества резко упал престиж РСДРП. В пролетарской среде чувствовались усталость, разочарование в былых революционных героях. В этих условиях в партии оформилось течение меньшевиков-ликвидаторов (П.Б. Аксельрод, Ф.И. Дан, А.И. Потресов), которое призвало свернуть всю нелегальную деятельность. Однако острота социальных противоречий в России, реформаторская несостоятельность царского правительства, наличие сильных революционных традиций в российском рабочем движении, а также внутренняя оппозиция в рядах самого меньшевизма не позволили ликвидаторству взять верх в социал-демократической среде.
Вокруг Г.В. Плеханова объединились сторонники так называемого партийного меньшевизма, требовавшие сохранения нелегальных социал-демократических организаций и революционного подполья. Это создавало почву для временного сближения между меньшевиками-партийцами и большевиками. Но Плеханов, критикуя ликвидаторство, не поддержал и решения 6-й (Пражской) конференции РСДРП (январь 1912 г.), которая отмежевалась от ликвидаторов.
За единство РСДРП выступал Л.Д. Троцкий, выпускавший в Вене в 1908 - 1912 гг. нефракционную газету «Правда». По его инициативе в августе 1912 г. в Вене была проведена своего рода контрконференция ряда организаций РСДРП, в том числе и национальных, которая образовала на платформе ликвидаторства так называемый Августовский блок.
Большевики предлагали готовить пролетариат к новой революции, сочетая имеющиеся легальные возможности с нелегальными формами борьбы. Однако произошел раскол и во фракции В.И. Ленина. Группа радикалов-отзовистов (А.А. Богданов, А.В. Луначарский) потребовала отзыва социал-демократов из Думы, перенесения центра тяжести всей деятельности в нелегальную сферу. Отзовисты объединились в группу «Вперед» и стали выпускать газету с одноименным названием.
Активность большевиков в предвоенные годы усилилась. В рабочей среде приобрела популярность легальная большевистская газета «Правда», выходившая в Петербурге с весны 1912 г. В отличие от меньшевиков большевики прошли в IV Думу от самых крупных промышленных губерний. В 1913 г. по инициативе большевиков думская фракция РСДРП разделилась на большевистскую и меньшевистскую.
Деятельность политических партий проходила на фоне подъема общедемократического движения, который отчетливо наметился уже с середины 1910 г. Мощным толчком, многократно усилившим революционные настроения в России, стал расстрел 4 апреля 1912 г. мирного шествия рабочих Ленских золотых приисков «к начальству» со своими требованиями. В стачках протеста по поводу Ленского расстрела участвовало более 300 тыс. человек. В том же году начались волнения в армии и на флоте. К лету 1914 г. размах стачечной борьбы приблизился к уровню 1905 г., а накануне вступления России в Первую мировую войну на улицах Петербурга шли вооруженные столкновения рабочих с полицией.
Потерпев поражение в войне с Японией, царское правительство стремилось не вмешиваться в международные конфликты и балансировать между Англией и Германией. Новую полосу российско-английских отношений открыло соглашение 1907 г. по Тибету, Афганистану и Персии. Этот договор с учетом соглашений России и Англии с Францией фактически оформил «Тройственное согласие» (Антанту).
Но деление мира на два враждебных лагеря не было прямолинейным и простым, прошло долгий и сложный путь. Ощутив уязвимость своей балканско-ближневосточной политики в ходе Боснийского кризиса 1908-1909 гг. и пережив в результате «дипломатическую Цусиму», Россия некоторое время еще пыталась продолжать политику балансирования и в 1911 г. заключила с Германией соглашение по железнодорожным и персидским делам. Однако международные кризисы следовали один за другим, и возросшая опасность мировой войны побудила российское правительство сделать окончательный выбор в пользу Антанты.
Вступление России в войну 19 июля (1 августа) 1914 г. вначале привело к стабилизации внутриполитического положения. Либералы выступили с лозунгом «внутреннего мира», призывая россиян забыть на время войны о внутренних противоречиях и оказать максимальную поддержку власти во имя победы. В Думе за военные кредиты проголосовали все фракции, за исключением большевистской.
Восточно-Прусская операция (август-сентябрь 1914 г.) закончилась неудачно для России, но оказала серьезное влияние на ход боевых операций на Западном фронте: немецкое командование было вынуждено перебросить на восток крупные силы, что явилось одной из важных причин провала германского наступления на Париж. Более успешными в это время для российских войск стали боевые действия против австро-венгров в Галиции, в ходе которых были заняты Львов и Черновцы, блокирована крепость Перемышль.
В 1915 г., когда немецкое командование, кардинально изменив план ведения войны, сосредоточило основные силы на Восточном фронте, российская армия была вынуждена оставить неприятелю Галицию, Польшу, часть Прибалтики и Беларуси. После тяжелых боев к концу лета 1915 г. линия фронта стабилизировалась.
Крупнейшим событием Первой мировой войны стал начавшийся в мае 1916 г. прорыв австро-венгерских позиций войсками генерала А.А. Брусилова: фронт противника был прорван на протяжении 350 км и на глубину до 120 км. Брусиловский прорыв улучшил стратегическое положение союзников России, но у самой российской армии сил для наступления по всему фронту уже не было.
Оказав в начале войны поддержку царскому правительству, лидеры довоенной оппозиции рассчитывали на возможность конструктивного сотрудничества с ним. Однако эти надежды оправдались только в решении частных вопросов мобилизации внутренних ресурсов на нужды фронта. В самом начале войны, в обстановке «священного единения», правительство разрешило создать Всероссийский земский союз и Всероссийский союз городов, сыгравшие известную роль в снабжении армии. 10 июля 1915 г. на базе этих организаций был создан Главный комитет по снабжению армии (Земгор). Председателем комитета стал землевладелец князь Г.Е. Львов, по политическим взглядам близкий в это время к прогрессистам. Для помощи власти в реорганизации промышленного производства в интересах обороны были созданы военно-промышленные комитеты (ВПК), в которые вошли крупные предприниматели, банкиры, представители технической интеллигенции. Хотя Центральный военно-промышленный комитет (ЦВПК) с июля 1915 г. возглавлял лидер октябристов А.И. Гучков, преобладали в руководстве ВПК прогрессисты.
«Снарядный голод» поставил перед правительством задачу более активного вмешательства в дела частной промышленности. Недостатки хозяйственной и административной системы решено было компенсировать учреждением 17 августа 1915 г. правительственных регулирующих органов — Особых совещаний (по обороне, продовольствию, транспорту, делам беженцев и т. д.) с участием буржуазии и монополистических объединений.
Огромные людские потери, слухи о катастрофической нехватке вооружения и экономические трудности развеяли надежду на быструю победу. Либеральная общественность все больше разочаровывалась в царизме. Уже с весны 1915 г. патриотический подъем начала войны стал сменяться «патриотической тревогой». В этих условиях царю и премьеру И.Л. Горемыкину пришлось пожертвовать наиболее одиозными членами кабинета: в июне получил отставку военный министр В.А. Сухомлинов, в июле были уволены министр внутренних дел Н.А. Маклаков, министр юстиции И.Г. Щегловитов и обер-прокурор Синода В.К. Саблер.
В августе в Думе и Государственном совете, видимо, не без негласного участия либерального царского бюрократа А.В. Кривошеина, сложился Прогрессивный блок кадетов, прогрессистов, октябристов и небольших центристских групп. Фактическим руководителем этого парламентского объединения стал П.Н. Милюков. Блок потребовал отставки И.Л. Горемыкина и создания «министерства доверия», т. е. такого правительства, которое пошло бы на сотрудничество с Думой. Предпринимая попытки договориться с верховной властью, думское большинство одновременно начало подготовку к созданию «теневого кабинета».
23 августа 1915 г. Николай II, несмотря на недовольство либеральной бюрократии, взял на себя командование армией, устранив с поста главнокомандующего великого князя Николая Николаевича. Этот шаг царя предопределил его отказ от соглашения с думским большинством и постепенное удаление министров, подозреваемых в сочувствии парламентскому блоку. Усилилось вмешательство в дела государственного управления императрицы. По образному выражению В.М. Пуришкевича началась «министерская чехарда», т. е. частые смены министров.
С 1916 г. все более заметным фактором, дестабилизирующим внутриполитическую жизнь страны, становилась хозяйственная разруха. Катастрофически не хватало топлива и металла. Промышленные предприятия все чаще срывали военные заказы, железнодорожный транспорт не справлялся с резко возросшим объемом перевозок. В крупных городах начались перебои с продовольствием. На улицах появились длинные очереди.
Разруха многократно увеличила число приверженцев радикального разрушения системы. В 1916 г. более чем в два раза по сравнению с 1915 г. возросло число участников забастовок. В действующей армии значительный отклик приобретал лозунг революционного пораженчества: на отдельных участках фронта российские солдаты устанавливали перемирие с противником, отказывались подчиняться офицерам.
Стремительно усиливалось брожение радикально-буржуазных сил. В начале 1916 г. лидером оппозиционного движения среди общественных организаций становится ЦВПК. Под его влиянием с резкой критикой правительства выступили Земский и Городской союзы. Прогрессисты заняли позицию левее кадетов, заявили о недостаточности борьбы за «министерство доверия» и высказались за необходимость создания правительства, ответственного непосредственно перед Думой.
Окончательно разуверившись в действенности легальных средств борьбы, на путь подготовки дворцового переворота стал А.И. Гучков. Идея устранения Николая II и возведения на престол его малолетнего сына нашла поддержку у видных представителей московской буржуазии. В возне вокруг «перемены власти» оказались замешанными некоторые великие князья и верхушка армии.
В связи с резким полевением руководства созданного еще до войны «Великого Востока народов России» значительно активизировалось в борьбе за власть политическое масонство. Наметилась своеобразная специализация в распространении влияния на различные слои общества среди «пятерки» его наиболее деятельных членов: А.И. Коновалова, И.Н. Ефремова, М.И. Терещенко, Н.В. Некрасова, А.Ф. Керенского. Первые двое поддерживали связь с торгово-промышленными кругами, Терещенко отвечал за работу среди военных, Некрасов контактировал с леволиберальной общественностью, Керенский общался с социалистами и радикалами всех мастей. Но основная ставка делалась на блок левых сил из представителей кадетов и революционных групп. Так, в Думе параллельно с Прогрессивным блоком тайно функционировал своеобразный левый мини-блок – ложа «Розы», в которой вполне комфортно чувствовал себя меньшевик Н.С. Чхеидзе. В других масонских ложах также появились ярко выраженные деятели левой ориентации: эсер Н.Д. Авксентьев, большевик И.И. Скворцов-Степанов и др.
1 ноября 1916 г. «штурм власти» предпринял Прогрессивный блок. П.Н. Милюков выступил в Думе с речью, в которой обвинил правительство в глупости и измене. Этот публичный выпад, поддержанный даже более правыми депутатами-оппозиционерами, в том числе В.В. Шульгиным, был косвенно направлен против предводительницы «придворной партии» - императрицы Александры Федоровны.
Возможности для политического маневрирования режима все более сокращались. Некомпетентность правительственных лиц, проведенных на высокие посты, как тогда считали многие, «через переднюю Распутина», величаемого императрицей не иначе как «Другом», роняла авторитет царя даже у самых ярых монархистов. Самоизоляция верховной власти, выраженная в распутинщине, породила конфликт царской четы с царской фамилией, внешним проявлением которого стало убийство Г.Е. Распутина заговорщиками.
Таким образом, на третий год войны Николаю II и его одиозным министрам противостоял широкий оппозиционный фронт от социалистов до великих князей. Однако стремительное развитие событий в феврале 1917 г. оказалось неожиданным и для царского правительства, и для фрондирующих верхов общества, и для либералов, и для революционеров.
Глава II