vladimirov_vv_naimark_ni_problemy_razvitiia_teorii_rasseleni

А. Сориа-и-Мата выдвинул идею о целесообразности создания общеевропейских линейных структур расселения, поскольку был убежден, что структура городской застройки определяется линейным рисунком колейных дорог. Он имел много последователей в Испании, Чили, России и других странах. Концепция линейного города оказала очень сильное влияние на развитие основных урбанистических теорий XX BЕка. Этому способствовала и большая «органичность» подобного урба нистического образования, т. е. тенденции в развитии крупных городов («расползание» вдоль транспортных магистралей, побережья моря или течения реки и т.д.). Эта «органичность» линейных форм использовалась градостроителями весьма широко («пальцы» Копенгагена, ось ПарижРуан, Рандстад Холланд и др.).

В середине XX в. появилась концепция т. н. параллельных городов. Параллельный город — крупное урбанистическое образование в непосредственной близости от города-центра, своеобразный «дублер, призванный разгрузить центральный город и принять часть свойственных ему функций. Параллельные города — по мысли авторов этой идеи — известная альтернатива городамспутникам, радикально решающая проблему рассредоточения крупных городов. Известны проекты параллельных Москвы, Праги и особенно Парижа, города с населения 600 тыс., который предполагалось разместить в 50 км от французской столицы. По мысли авторов этого проекта «параллельный Париж должен был стать новым административным центром Франции и резиденцией многочисленных международных организаций. Под влияние этой концепции в 70-х гг. появились проекты параллельных городов и в некоторых других странах [2], [14], [21].

Известна также идея регионального города. Региональный город - рассредоточенная урбанистическая структура, занимающая значительное пространство, включающее помимо градостроительных образований различной величины, объединенных системой городского транспорта, различные межгородские территории (зоны отдыха, сельскохозяйственные угодья и др.) и функционирующая в режиме единого города.

39

Наиболее известны исследования и разработка проблем регионального города за рубежом П. Геддеса, Л. Мэмфорда, Р. Хиллебрехта др Многие из концепций регионального города были основаны на линеарных городских структурах, а также на идее организации городов-спутников крупного города. Идея регионального города во многом опирается на объективные процессы развития городских агломераций и конурбаций [14], [21].

Конурбация — это крупная городская агломерация, формирующаяся, как правило, на основе развития близко расположенных относительно друг друга крупных городов и их пригородов. Наиболее значительные конурбации (полицентрические агломерации) сформировались в Европе — Рурская в ФРГ (5,5 млн жителей), Рандстад Холланд в Нидерландах (около 8 млн), в Японии — так называемый мегалополис Токкайдо (около 60 млн) и некоторых других странах.

Развитие конурбаций в обширных урбанизированных районах делает идею регионального города весьма перспективной. Для понимания эволюции регионального города весьма важна концепция динамического города.

Динамический город (динаполис) — это город, не встречающий препятствий в своем развитии, обладающий гибкой планировочной структурой, достаточной эластичностью в непредсказуемых ситуациях. Концепция динамического города развилась из идеи линейных городов и уже в конце XIX в. была изложена Т. Фричем. Черты «динамичности» несут в себе многие урбанистические концепции XX в. — Ле Корбюзье, Т. Гарнье и др. Иную концепцию динамического города предложил в 50-х гг. К. Доксиадис, которую он назвал динаполисом (стремительное развитие города вдоль железнодорожных магистралей) и метрополисом (город, формирующийся вдоль скоростных автомобильных дорог) [12], [14]2).

Греческий архитектор и урбанист Константинос Апостолу Доксиадис (1913-1975) в 1951 г. создан «Международе\ную ассоциацию Доксиадиса» с филиалами во многих странах всех частей света. Наиболее важные практические его работы — проект развития Дейтройта, генеплан столицыПакистана Исламабада и др Известен как крупный теоретик градостроительства, родоначальник экистики – науки о поселениях, создатель Афинского центра экистики (1963)и журнала «Экистика».

Из научных концепций Доксиадиса наиболее известна разработка идеи экуменополиса, всемирного города. Развивая идеи линейного динамического города и противопоставляя «статичные» города «динамичным», Доксиадис пришел к выводу, что центры статичных городов, остающиеся на одном и том же месте, в процессе развития города становятся тесными и уже не могут выполнять новые функции

40

увеличивающегося в размерах города. Динаполис развивается в одном направлении (чаще всего вдоль железной дороги), благодаря чему центр города постоянно смещается, развивается свободно и всегда находится в допустимых пределах транспортной доступности по отношении к также развивающимся периферийным территориям. При слиянии динаполисов они неизбежно превра-

20

щаются в динаметрополисы — динамично развивающиеся города с несколькими центрами. Подобной может произойти в тех случаях, когда город с одной стороны сталкивается с естественным препятствием, например, с морем или рекой. Развивающиеся метрополисы могут слиться в мегалополисы, а последние в конце концов, развиваясь вдоль морских побережий, рек, крупнейших транспортных магистралей объединятся во всемирный город — экуменополис, формирование которого Доксиадис предрекал к 2010 г. В концепции Доксиадиса очень четко прослеживается идея «города-ракеты» Н. А. Ладовского, предложенная им для Москвы еще в конце 20-х гг. Доксиадис вел большую аналитическую работу — Афинский центр экистики собирал и систематизировал обширные материала о поселениях Земли, делал расчеты, связанные с землепользованием в различных географических зонах, выполнил прогноз использовали территорий различных типов и т. д. На позициях «динамизма» в градостроительстве стоят представители некоторых современных градостроительных школ (Арчигрэм, японские метаболисты и др.). Как и многие другие направления в градостроительстве, концепция динамического города обогатила широкую урбанистику важными идеями (гибкость и пластичность генеральных планов растущих городов, уход от «чересполосных» решений и др.).

Дезурбаниетические теории. Дезурбанизм — научное течение в градостроительстве XX в., провозглашающее рассредоточение городской застройки путем размещения жилищ за пределами собственно города главным образом вдоль автомобильных дорог. Начато этому течению положили идеи социалистов-утопистов и анархистов, полностью отрицавших право города на жизнь (Ш.Фурье, Р.Оуэн, П. А. Кропоткин и др.). Наиболее сильно дезурбаниетические идеи повлияли на некоторых немецких архитекторов начала 20-х гг. (Б. Таут и др.), а также на Э. Сааринена, Ф. Л. Райта. Первый считал целесообразным постепенное преобразование города в некую систему малых городов, где каждый отдельный район децентрализованного большого города должен был превратиться в малый город, окруженный природой (Хельсинки). Второй, поняв значение стремительной автомобилизации США, полагал, что автострады вскоре станут основными осями, вдоль которых будут развиваться будущие ядра, интегрированных и одновременно децентрализованных больших метрополий [4], [12], [30]. Дезурбанизм как научное направление

41

в градостроительстве не получил своего массового воплощения в практике, но оказал определенное влияние на развитие градостроительства в целом, выполнив задачу по «сдерживанию» крайнего урбанизма.

Развитие дезурбанизма как направления в градостроительстве в большой мере связано с именами Э. Говарда и Р. Энвина.

Эбенизер Говард (1850-1928) — английский урбанист-реформатор. В 70-х гг. прошлого столетия в Англии и США изучал труды Кингсли, Бекингема, Рескина, Джорджеса и других представителей социальной теории, одновременно работая статистиком в Британском Парламенте. В опубликованной им в 1898 г. книге «Завтра. Мирный путь к реальной реформе» и особенно в последовавшей за ней книге «Города-сады будущего» (1902) изложил свои идеи реформирования сети городов и градостроительства, основу которого составляли отказ от крупных промышленных городов и замены их так называемыми городами-садами оптимальной (30-60 тыс. жителей) величины.

В концепции Э. Говарда впервые систематизированно и весьма умело было предложено рассматривать проблемы расселения не в границах отдельного населенного пункта, а в пределах достаточно обширной территории, включавшей как группу поселений во главе с центральным городом, так и сельскохозяйственные земли, леса, открытые пространства, которые, по мысли Э. Говарда, должны были нейтрализовать негативное влияние городов на окружающие их территории.

Весьма подробно Э. Говардом были разработаны и главные структурные элементы городов-садов

— жилая застройка, промышленность, зона центра и особенно система зеленых насаждений. Несмотря на явную оторванность основных принципов концепции Э. Говарда от реальной жизни (инерционность градостроительства, масштабы развития промышленности, сложности в землепользовании и др.), идея строительства городов-садов за короткое время была восторженно принята многих странах Европы и США и стала одной из важнейших концепций ХХ в. В 1906 г. книга «Города-сады будущего» была опубликована в Германии, в 1911 г. — в России, а позднее и в других странах. В 1899 г. возникла ассоциация (позднее международная федерация) городов-садов, председателем которой стал Э. Говард. В 1903 г. близ затем был заложен первый город-сад Лечуорт, в 1920 г. — Велвин. Города-сады закладывались и в других странах (в том числе и в России - Прозоровское близ сельскохозяйственной академии в Москве). Первая мировая война помешала дальнейшей реализации идей Э. Говарда. Хотя концепция городов-спутников и получила в ряде стран значительное развитие. Идеи Э. Говарда в полной мере осуществить не удалось (особенно его предложения по интеграции городского

42

и сельского расселения и формированию групп поселений). Тем не менее, гуманизм и привлекательность города-сада надолго определись дальнейшее развитие градостроительной мысли (зеленый город, экополис и др.).

21

Раймонд Энвин (1863-1940), британский архитектор и урбанист убежденный приверженец концепции «городов-садов» Э. Говарда в 1905 г. спроектировал Хэмпстэд — город-спутник Лондона. В 1909 издал книгу «Город-сад в практике», в которой развил и конкретизировал применительно к Лондону концепцию городов-садов. В 20-е гг. пропагандировал идею о развитии региона Лондона со строительству городов-спутников за пределами Зеленого пояса столицы. Р. Энвин был одним из энтузиастов развития районной планировки в Великобритании, связывал развитие систем горо- дов-спутников с этим процессе По мысли Энвина города-спутники, группирующиеся вокруг крупного города, должны были бы развиваться самостоятельно (иметь собственные места приложения труда, зеленый пояс и т.д.), но в то же время составлять с центральным городом единую градостроительную единим По мнению Энвина такой подход позволил бы наиболее рационально организовать территорию страны на обширных пространствах. После смерти Говарда в 1928 г. Р. Энвин возглавил международную ассоциацию городов-садов. С 1936 г. и до своей смерти работал в США с Ф. Л. Райтом.

Наиболее четкое выражение дезурбанистические концепции получили в теоретическом обосновании и практическом воплощении городов-садов и городов-спутников.

Численность населения городов-садов, окруженных по мысли Говарда широким поясом сельскохозяйственных угодий и залесенных пространств, должна была составить примерно 30 тыс. чел. Эти города могли развиваться путем создания по соседству с ними поселений меньшей величины, связанных с последними линиями скоростного транспорта. В городах и поселках Говард предполагал расселять как городское, так и сельское население, одновременно рассчитывая на более дешевые, чем в крупных городах, земельные участки.

План города-сада представлялся Говарду в форме круга, разделенного главными улицами на шесть секторов. Центральная часть города представляет садово-парковый комплекс с ратушей, театром концертным залом и другими общественными зданиями. Парк окружает стеклянный портик, крытое место для прогулок горожан, к которому примыкают магазины. Пояс шириной 500 м вокруг центра города предназначен для жилищного строительства. Его пересекает «гранд-авеню» образующая дополнительную парковую зону. Узкая полоса за жилыми районами предназначена для размещения предприятий и складов.

43

Далее идут сельскохозяйственные угодья, сады и леса. Несмотря на непосредственный контакт городов-садов со свободными пространствами, весьма обширные площади отводились под общественные зеленые насаждения: центральный парк — 60 га; гранд-авеню — 46 га; большое развитие получили придомовые участки с зелеными насаждениями и др. Всего на одного жителя в таком городе должно было приходиться 35 м2 зеленых насаждений.

Выше уже говорилось, что несмотря на явную утопичность идеи городов-садов, она нашла своих сторонников во многих странах мира—в Великобритании, Германии, США, Польше, России. До Первой мировой войны в Великобритании был построен первый город-сад — Лечуорт, в начале 20-х еще два — Велвин и Хемпстэд. Эти города сильно отличались как по планировке, так и по обеспеченности зелеными насаждениями от идеализированных городов Говарда. Вместе с тем его идея оказала заметное влияние на практику планировки и застройки небольших населенных мест, т. н. городов-спутников, особенно в развитых промышленных странах.

Город-спутник (сателлит) — городское поселение, находящееся на сравнительно небольшом расстоянии (обычно 10-80 км) от достаточно крупного города и связанное с последним устойчивыми трудовыми и культурно-бытовыми связями. Различают города-спутники с местами приложения труда и без таковых («города-спальни»), развившиеся на базе существующих малых городов и специально построенные, стихийно формирующиеся и строящиеся в соответствии с определенным планом и т. д. Идея о целесообразности строительства городов-спутников высказывалась задолго до закладки первого поселения такого типа и во многом была связана с идеей «городасада» (Т. Фрич, Э. Говард ). но лишь в работах Р. Энвина, завершившихся строительством одного из первых городов-спутников Хэмпстэда, нашла свою достаточно полную реализацию.

Наиболее полно идея городов-спутников была использована в Великооритании (П. Аберкромби), где в соответствии с планом Большого Лондона (1944) в послевоенное время на расстоянии 40-60 км от столицы построены 8 таких поселений: Харлоу, Стивенэйдж, Хатфилд . Кроме того в радиусе 60-100 км от британской столицы целенаправленное развитие в качестве городов-спутников получили еще 12 малых поселений. Города-спутники проектировались и строились и в других странах

— Швеции (Веллингбю), Дании, Франции и т.д. В целом строительство городов-спутников не оправдало возложенных на них надежд, поскольку «разгрузить» крупнейшие многомиллионные города таким способом оказалось невозможно. Вместе с тем эта идея, безусловно, способствовала лучшему пониманию

44

процесса децентрализации городского расселения и помогла лучше представить механизм возможного его регулирования.

Градостроительная регионалистика. Развитие человеческой цивилизации привело к большим

22

изменениям в экономических и социальных основах градостроительства (в последние десятилетия это затронуло и экологические его основы), что не могло не отразиться на характере подходов не только к городу, но и к расселению в целом, т.е есть к группам населенных мест в пределах какоголибо пространств» объединенных более или менее устойчивыми трудовыми, культурно-бытовыми и иными связями. Такие группы населенных мест (городских и сельских) принято называть системами расселения. В градостроительных теориях XX в. уже «корпускулу» Э. Говарда (города с тяготеющими к нему пятью городами меньшей величины) можно считать элементарной системой расселения.

Однако на протяжении всего XX в. подходы к градостроительному «расселенческому» объекту существенно изменялись. Объектом исследования и проектирования постепенно становились все более значительные территории, все более крупные системы расселения (от групп населенных мест в сравнительно небольших промышленных районах и зонах крупных городов до региональных и даже национальных систем расселения). Менялись не только масштабы, но и задачи, которые были поставлены перед градостроителями при исследовании и проектировании населенных мест.

Современная градостроительная регионалистика условно моя быть разделена на два крупных урбанистических направления — региональное и национальное планирование, получившие у нас в стране вполне точные и удачные названия районной планировки и peгионального расселения.

Отличие этих двух направлений от рассмотренных выше урбанистических теорий — в их комплексности, коллективном характере работы, а самое главное — в большей реалистичности подходов (которые, впрочем, не исключают использования многих известных и менее известных градостроительных идей, как и оригинальных разработок Выше уже отмечалось, что градостроительная регионалистика — больше, чем какая-то урбанистическая теория или градостроительная идея, поскольку ее результаты облечены обычно в утверждаемые на соответствующем уровне планы и программы, имеющие достаточно надежный правовой и организационный фундамент. Все это способствует реализации плановых и проектных решений, базирующихся к тому же на солидном фундаменте демократических процедур принятия и осуществления этих решений.

45

Районная планировка — это вид проектных работ и область общественной практики, основной целью которых является рациональное взаимосвязанное размещение на конкретной территории производственных предприятий, городов и поселков, транспортных магистралей, инженерных коммуникаций и мест массового отдыха на основе всесторонней оценки возможностей этой территории с учетом географических, экономических, архитектурно-планировочных, инженернотехнических и экологических условий и факторов [18].

Несмотря на широкую распространенность термина «районная планировка» в России, более уместно и точно называть эту дисциплину региональным планированием (англ. Regional planning).

Районная планировка возникла в начале XX в. в Германии и Великобритании как реакция на хаотичное развитие крупнейших промышленных районов и городских агломераций. В Германии специальные союзы по регулированию процессов расселения, организации и использованию территории возникли в Рурском буроугольном бассейне, районе Большого Берлина и др. К концу 20-х гг. более половины страны контролировалось подобными организациями. В Великобритании главными объектами районной планировки явились Донкастерский угольный бассейн, район Большого Лондона, агломерация Ливерпуль-Манчестер и др. К концу нашего века районная планировка получила развитие более чем в 100 странах. Наиболее крупные ее представители в Западных странах: Р. Шмидт, П. Аберкромби, Р. Энвин, Ж. Жоссели, И. Умлауф, А. Кибл и др.

Общими задачами районной планировки являются: а) разработка перспективных планировочной структуры и функционального зонирования территории; б) выявление территорий, наиболее благоприятных lля промышленного и гражданского строительства, сельскохозяйственного производства, массового отдыха населения, составление перечня резервных территорий и площадок; в) определение перспектив расширения существующих и размещения новых промышленных узлов и крупных промышленных и сельскохозяйственных предприятий; г) определение перспективной численности населения района в целом отдельных крупных населенных мест, а также путей формирования оптимальной системы расселения и обеспечения регулирования роста крупных городов и развития малых и средних городов; д) разработка мероприятий по водоснабжению, водоотведению, энергоснабжению, размещению транспортных и инженерных коммуникаций и сооружений; е) разработка перспективной сети учреждений общественного обслуживания и массового отдыха; ж) выявление путей охраны окружающей среды района, разработка мероприятий по улучшению сани-

23

46

тарно-гигиенических условий, охране воздушного и водного бассейна, и т.д. [18], [31].

Особую роль в районной планировке всегда играли и играют исследование и прогнозирование процессов расселения. Развитие районное планировки за рубежом связано в первую очередь с именами Э. Говарда, Р. Шмидта, П. Аберкромби, которых по праву можно считать ее родоначальниками. Большой вклад в разработку вопросов расселении внесли Р. Энвин и П. Геддес.

Заслуга Э. Говарда перед районной планировкой состоит в том. что он впервые обосновал целесообразность рассмотрения не отдельных городов, а целых их групп для более комплексного решения градостроительных проблем, разработал принципы интегрированного городской и сельского расселения, показал необходимость создания специальных региональных ассоциаций для управления развитием групп городов. Не будучи чистым «районопланировщиком», Э. Говард как никто другой из урбанистов, специально не занимавшихся районной планировкой, оказал на эту дисциплину прямое и мощное влияние. Его идеи были творчески развиты Р. Шмидтом, П. Аберкромби и П. Геддесом.

Имя немецкого инженера Р.Шмидта (1869-1934) практически не известно у нас в стране. В то же время его заслуги перед районной планировкой исключительно велики. Скромный инженер коммунального хозяйства в 1910 г. на градостроительной выставке в г. Дюссельдорфе представил план комплексного озеленения и благоустройства Рурского промышленного района и там же защитил реферат (зачтенный ему потом как докторская диссертация), в котором были обоснованы современные принципы районной планировки. В 1919 г. создал и возглавил Союз по расселению в Рурском буроугольном бассейне, который много сделал для упорядочения развития этого сложного урбанизированнв конгломерата центральной Европы. Р. Шмидт вплоть до прихода нацистов к власти оставался директором этого Союза и признанным главой районной планировки в Германии (к началу 30-х гг. подобные союзы контролировали уже около половины территории этой страны, в том числе и в сельских местностях).

Сэр Патрик Аберкромби (1875-1958) — всемирно известный архитектор-планировщик, глава районной планировки в Великобритания. В начале 20-х гг. под его руководством был разработан проект районной планировки Донкастерского угольного бассейна в долине р. Клайд (Шотландия), где были использованы идеи рассредоточения расселения, функционального зонирования, охраны водных источников и др. В 1944 г. под руководством П. Аберкромби был составлен проект Большого Лондона (города-спутники, зеленый пояс и т.д.), принесший автору мировую известность и нашедший последователей во многих странах

47

мира. Термин "regional planing", не вполне правильно переведенный на русский язык А. П. Иваницким как «районная планировка», введен в научную и проектную практику также П. Аберкромби. Патрик Геддес (1854-1932) — ученый-энциклопедист, биолог, экономист, статистик и урбанист в книгах «Городское развитие», «Исследование парков, садов и культуры» (1903), «Эволюция города» (1915) показал необходимость комплексного и динамического подхода к планированию городов, включая рассмотрение городов в системах расселения. Исследуя особенности формирования

ифункционирования крупнейших агломераций, П. Геддес пришел к выводу о необходимости включения в градостроительство экологических и социологических исследований. Работал над градостроительными проектами в Великобритании и Индии. Идеи П. Геддеса широко использовали и развивали П. Аберкромби, Ле Корбюзье, Л. Мэмфорд, Р. Энвин, М. Гинзбург и другие крупнейшие урбанисты и архитекторы.

Национальная планировка. Охват градостроительными и урбанистическими схемами целых стран, получивший название «национальной планировки» (national planing), известен уже после Второй мировой войны.

Работы по национальной планировке первыми начали выполнять небольшие страны. Достаточно хорошо известны работы по Дании и Нидерландам. В первой содержится комплексная концепция урбанистического зонирования страны и прогноз развития общенациональной системы расселения, вторая содержит концепцию формирования общенациональной конурбации городов — Рандстад Холланд (Гаага, Амстердам, Утрехт и другие города) и программу освоения польдеров до

2000 г.

Позже подобные работы проводились в более крупных странах (в т.ч. социалистических) — Польше, Чехословакии, Венгрии, а также в Италии, Франции, Германии и др. [52].

Достаточно хорошо известна схема перспективного расселения в Польше (Б. Малиш, С. Регульски

идр.), прогноз развития городов, который основан на так называемой «теории порогов» [30]. Менее известны урбанистические концепции Чехии и Словакии, выполненные чехословацкими учеными и проектировщиками в 70-х гг. (примечательно, что уже в то время отдельно для каждой из двух образующих ЧССР республик), в которых разработана четкая иерархия центров, определены зоны влияния столиц и областных городов, произведено зонирование стран по ведущим функциям территорий [18], В Болгарии в это же время выполнена большая работа по расселе-

24

нию в масштабах страны, ядро которой составляет концепция формирования систем расселения разного ранга (очень близкая к первой

48

версии Генеральной схемы расселения на территории СССР). Наиболее примечательно в этой концепции то, что она не только была одобрена правительством, но и получила права закона, и на ее основе была проведена реформа административно-территориального деления страны. В Италии, Франции и в значительной степени Германии общенациональные урбанистические концепции носят более факультативный и информационный характер. Правда, в ФРГ обязательность разработки такой концепции узаконена федеральным законом «Об организации пространства», а составление планов по организации пространства на четырех уровнях — федеральном, земельном, региональном и местном — предусмотрено статьей 29 Конституции страны и тем же законом [52].

1.2.2. Основные градостроительные идеи советского периода

Наиболее содержательные и одновременно с этим радикальные градостроительные идеи в отечественном градостроительстве появились в период бурного развития промышленности и массового строительства новых городов. Но прежде чем говорить об урбанистических концепциях эпохи индустриализации и послевоенного строительства, необходимо остановиться на работе Б. Сакулина, которую он выполнил еще в 1918 г., словно предчувствуя те возможные деформации в расселении, о которых говорилось выше.

Речь идет о так называемых инфлюэтограммах, построенных Б. Caкулиным для Центральнопромышленного района РСФСР, где четко прослеживается стремление регулировать рост городских поселений этого района и, прежде всего, Москвы путем развития и придания новых функций городам, находящимся на двух концентрических кольцах вокруг столицы — большом (Тверь, Ржев, Ярославль. Рыбинск, Иваново-Вознесенск, Владимир, Тула, Калуга, Рязань) и малом (Серпухов, Коломна, Орехово-Зуево, Александров, Дмитров, Клин, Волоколамск, Можайск). Остановиться на этой работе необходимо, поскольку ее идея, в том или ином виде повторялась во многих более поздних предложениях. Б. Сакулин снабдил свое исследование двумя многозначительными надписями: «не по Говарду» (что свидетельствует о прочтении им книги «Города-сады будущего») и несколько корявым, но в принципе справедливым афоризмом: «Установленные заранее изыс-

канием пределы устраняют беспредельные искания в будущем».

Что касается Говарда, то его идеи о городах-садах, интегрированном промышленносельскохозяйственном и групповом расселении часто в том или ином виде использовали многие теоретики и практики градостроительства. Безусловно, эти идеи оказали известное влияние и на

49

Б Сакулина. Смысл вышеприведенной надписи лишь подчеркивает разницу в реализации этих идей: у Э. Говарда — «город-сад», у Саккулина — промышленный город; у Э. Говарда — городцентр «оптимальной» величины, у Б. Сакулина — многомиллионная Москва и губернские, сравнительно крупные города; у Э. Говарда — город в «чистом поле», у Б. Сакулина — существующие города и т. д. Однако центростремительный характер, зависимое положение поселений от центрального города и в первом, и во втором случае очевидны.

К сожалению, полезная пионерная работа Б. Сакулина не была использована ни в плане ГОЭЛРО, ни в других планах, и Москва с пригородами в течение нескольких десятилетий превратилась в весьма уродливую чресполосную звездчатую систему, развитие которой практически уже давно вышло из-под контроля.

Работы в области исследования и проектирования расселения после Б. Сакулина шли в двух направлениях: в рамках районной планировки, теоретические основы которой в нашей стране заложили А. Иваницкий, П. Першин, М. Гинзбург и другие видные ученые и планировщики, и автономно, чаще всего применительно к городским агломерациям, линейным городам и другим урбанистическим структурам. Здесь, прежде всего, выделяются работы по Апшерону — Большому Баку, Южному берегу Крыма, «Магнитогорью», работы А. Щусева, И. Леонидова, С. Шестакова, Н.Ладовского, Э.Мая по Москве, Н.Милютина по Сталинграду и другие [1], [2], [14], [30]. Бурное промышленное строительство конца 20-х-начала 30-х гг. вызвало к жизни десятки новых городов. Именно на это время приходится разработка концепций «социалистического» расселения, наиболее известны из которых концепция дезурбанизации (М. Охитович, М. Гинзбург, М. Барщ и др.), «соцгорода» (Л. Сабсович, А. Веснин), «динамического города» (Н. Ладовский), «линейного города» (И.Леонидов), функционально-поточной системы (Н.Милютин), города на рессорах» (А. Лавинский), «города на опорах» (Л.Хидекель), «летающего города» (Г.Крутиков), «города-линии» (В.Лавров), «нового города» (Т. Варенцов), «кругового города» (Н. Красильников) и др. [45]. Многие из этих работ в свое время широко освещались в мировой профессиональной печати, вызвали большой интерес, который подогревался, конечно, и ожиданием: реализуют большевики эти идеи или не реализуют. Как известно, не реализовали. В 1930 г. на дискуссии о социалистическом расселении почти все эти работы были подвергнуты острой критике за «формализм, прожектерство, отрыв от жизни.

25

Известно, что вопрос формообразования в расселении — это во многом вопрос о централизации или децентрализации. На дискуссии споры возникли между так называемыми урбанистами и дезурбанистами, очень скоро эти споры из профессиональной сферы перешли

50

в сферу идеологическую. Идеология индустриализации страны, централизации руководства, презрение к любой из общепринятых форм демократии на развернувшейся дискуссии не победить не могли. Поэтому и восторжествовали так называемые принципы социалистических городов. Сабсович сформулировал один из них следующим образов «Города в их развитии — это конкретное продолжение проффинплана», а Зеленко подсказал и другой принцип: «Социалистический город это, прежде всего город при...», т. е., конечно же, при промышленности. «Оппозиция» тут же с горькой иронией сформулировала на основе этих двух принципов и свое понимание этого явления: «Социалистический город — это город, не имеющий собственного мнения о своем будущем».

Если заглянуть в любую западную монографию, учебник или журнал того времени, можно увидеть, что, за небольшим исключением, советское градостроительство кончается там на рубеже начала 30-х гг. Отсутствие интереса к его дальнейшей судьбе западные коллеги обычно объясняют тем, что все, что было сделано после этого времени, это осуществленные проекты, да еще и приспособленные под тоталитарную машину власти. Конечно, доля правды в этом утверждении есть, но все таки далеко не вся правда. Но прежде чем перейти к рассмотрению более поздних идей в градостроительстве, важно отметить одну весьма важную особенность эволюции расселения в годы индустриализации и в послевоенные годы. Впервые за историю России на ее территории, и не только в осваиваемых северных и восточных районах, возникает автономная, так сказать «альтернативная» система расселения ГУЛАГа, а также значительное число закрытых городов, «почтовых ящиков». Исследование этого явления во взаимосвязях с другими «стационарными структурами расселения представляется актуальной и важной научной задачей и не только для градостроителей.

Послесталинское время, и особенно 60-70-е гг., можно считая временем расцвета советской науки о расселении. Интерес к проблемам расселения как никогда велик, в связи с чем возникает необыкновенно много новых идей. Причины известны: массированное освоение новых районов, строительство уникальных, самых больших в мире промышленных объектов, устремленность в коммунистическое будущее. Действительно, реализовано было до обидного мало, но анализ, тем не менее, показывает, что если бы многие предложения в то время были реализованы, то, вероятно, не было бы сегодня более чем ужасных Братска, Ангарска и других экологических монстров. И наши высокомерные западные коллеги лишь из-за предубеждения ко всему советскому уделяли и уделяют так мало внимания поучительному, пусть и в большой степени «бумажному» опыту двух поколений советских исследователей и проектировщиков. Потребовалось бы очень много места

51

простого упоминания обо всех интересных и поучительных работах того времени.

В эти годы с новой силой прозвучала идея о возможности формирования вокруг многомиллионных городов сателлитов, городов-спутников; была разработана концепция города «оптимальной величины» и не вообще города, а города в конкретных природных условиях с определенной градообразующей базой; возникают идеи о новом элементе расселения (А. Гутнов, И. Лежава и другие исследователи), кинетической системе расселения (А. Иконников), сетевой структуре расселения (М. Бархин), региональном городе (В.Лавров, Г.Малоян), экосистем-ном городе (В. Глазычев) и многие другие [2], [11], [15].

Фундаментальные работы по расселению в промышленных районах выходят из под пера В.Давидовича [15], [31]. Каркасную теорию расселения разрабатывает Г. Лаппо [22]. Над про-

блемами расселения в разных экономических условиях работают Б. Хорев, Е. Лейзерович, И. Иль-

ин и другие исследователи [8], [32], [49] 4\

4>Конечно, не все возникшие в те годы идеи были достаточно зрелыми, имели твердую почву под ногами. Были и такие, которые, профанируя широко известные концепции, например, о биосференоосфере Вернадского, мало чем отличались от обычных околонаучных спекуляций. Здесь достаточно вспомнить «учение» отца и сына Ащепковых о «градосфере» или предложение одного отставного полковника о целесообразности строительства вдоль границ Советского Союза пятиэтажного дома длиной в несколько тысяч км, хотя последнее предложение весьма рационально — и территория освободится для более важных нужд, и границу защищать легче. Представляется, го предложение кое-кому показалось бы весьма актуальным.

Именно в тот период было опубликовано много серьезных работ по расселению в различных природных зонах страны, в районах, развивающихся на основе различных отраслей промышленности и сельского хозяйства. Начало таким исследованиям положил И. Смоляр фундаментальной работой по расселению в нефтедобывающих районах Поволжья. Позже ученики И. Смоляра, в том

26

числе авторы этой книги, и ученики его учеников исследовали расселение в лесопромышленных, курортных, старопромышленных районах практически во всех бывших союзных республиках, в районах строительства энергетических объектов, сельскохозяйственных, приморских, горных и многих иных районах в разных природных зонах страны и различной отраслевой специализации.

Нельзя не вспомнить о большой работе по малым и средним городам Центрального экономического района и Поволжья, выполненной коллективом ЦНИИП градостроительства под руководством И. Смоляра и Ф. Листенгурта, работах, проводившихся в СОПСе бывшего Госплана СССР, ЦЭНИИ Госплана РСФСР и др. Значительной вехой

52

на пути к пониманию задач современного градостроительства явилась разработка И. Смоляром методологических основ теории новых городов [37], [38], [39].

Параллельно научным исследованиям в эти годы велись и работу по районной планировке, в которых ставились и на проектном уровне решались сложные вопросы расселения. Фундаментальное обобщение и анализ результатов этой деятельности представлен, прежде всего, в трудах Е. Перцика, И. Фомина, К. Шешельгиса и других ученых [31], [43]. Гипрогором, Ленгипрогором, ЦНИИП градостроительства, ЛенНИИП градостроительства, КиевНИИП градостроительства, позднее НИИПИ генпланов Мособлисполкома, УзНИИП градостроительства, Казгипроградом и другими институтами было выполнено более 3 тыс. схем и проектов районной планировки, в которых вопросы расселения рассматривались применительно к конкретным условиям. Во многих из этих работ нашли применение и названные выше научные идеи [18].

На этот наиболее плодотворный для исследования период приходятся и первые работы, связанные с математическим моделированием расселения, углубленным исследованием пространственных, инженерно-технических, социальных, экологических его аспектов.

Весьма продолжительное время (по существу, с начала 30-х гг. в народнохозяйственном планировании и градостроительном проектировании царила концепция необходимости ограничения роста крупнейших (позже, также и крупных) и опережающего развития малых городов. Тезис об этом, по существу, стал дежурным, кочуя по партийно-правительственным постановлениям из пятилетки в пятилетку. Этот тезис подкреплялся и действиями — была запрещена свободная прописка граждан в Москве, Ленинграде, столицах союзных республик так называемых режимных городах. Но города, тем не менее, росли как на дрожжах, хотя представляется, что разрешение свободной прописка сделало бы этот рост в то время вообще неуправляемым.

К сожалению, этот весьма плодотворный период научных поисков был омрачен коллизией в сельском расселении, ответственное за неблагополучное разрешение которой почему-то до сих пор возлагается исключительно на градостроителей. Речь идет о так называем» «перспективных» и «неперспективных» сельских населенных пунктах.

Распад системы сельского расселения, вызванный принудительными многомиллионными миграциями сельских жителей в города, затяжным кризисом в сельском хозяйстве не был вызван деятельностью градостроителей, но он не мог не заставить специалистов, занимавшихся вопросами расселения, искать выход из создавшегося положения. Разумеется, всегда есть населенные пункты, которые более перспективны для выполнения

1.2. Этапы осмысления закономерностей расселения

53

ими их функций, есть и менее перспективные. Но никто и никогда не ставил вопрос о принудительном сселении многих деревень и сел. И в том, что систему сельского расселения почти полностью разрушили (число сельских поселений уменьшилось более чем в 2 раза), виноваты даже не просто исполнители, а система в целом, не желавшая жертвовать своими идеологическими амбициями. Процесс гибели российской деревни связан с не менее гибельным (и мы очень скоро это почувствуем) процессом субурбанизации «по-советски», с появлением вокруг наших городов вдоль многих ведущих к ним транспортных магистралей, в самых порой неудачных местах, уродливых скопищ разномастных неблагоустроенных домов и домишек. К сожалению, этот процесс в последние годы еще более усилился. Процесс депопуляции села необходимо было ввести в русло законного стремления многих горожан к собственному дому и клочку земли. Тогда, вероятно, можно было бы избежать разбазаривания пригородных земель и вдохнуть новую жизнь в разваливающуюся российскую деревню. Представляется, что своеобразная конвергенция города и деревни в определенный период могла бы обернуться не одними издержками для сельского хозяйства. Даже если ее рассматривать только с точки зрения внедрения частички городских отношений, городской культуры в деревню. Особенно плодотворным это могло бы оказаться для «интеллектуализации» села, становления в сельской местности действенного самоуправления. Исследования 60-70-х гг. объективно подготовили почву для разработки общей концепции расселения на территории СССР, первая версия которой была выполнена под руководством Г. Фомина в 1975 г. [20]. Основной принцип Генеральной схемы достаточно хорошо известен — это целенаправленное формирование на территории страны иерархически организованной системы расселения, каркас которой составляли бы так называемые групповые системы населенных мест — упорядочен-ные

27

агломерации с достаточно рассредоточенной структурой. Принципиально новым в этой работе было то, что наряду с классификацией, очередностью формирования, функциональными характеристиками групповых систем были концептуально изложены социально-экономические, экологические и пространственные их параметры, приведены их некоторые динамические характеристики. Недостатки Генсхемы известны, но методологическая ошибка (и это не вина, а скорее беда авторов - слишком мало времени было в их распоряжении) состояла не столько в стремлении на сравнительно небольшом пространстве страны создать кусочек Европы, сколько в отсутствии научного анализа многих интересных предложений, которые имелись в арсенале градостроительной мысли, а также в недостаточно четких взаимодей54

ствии и координации усилий с наиболее могущественными в то время министерствами и ведомствами.

Генеральная схема расселения на территории СССР породила целую серию региональных схем расселения — республиканских, бассейновых и других, в которых региональные особенности были исследованы более детально. В наше время правопреемницей Генеральной схемы расселения стала аналогичная работа применительно к территории России, выполненная Гипрогором. Вероятно, здесь не вполне уместен подробный анализ этой работы. В ней есть как достоинства, так и недостатки. Несомненным ее достоинством является актуальность — в ней представлена пространственная интерпретация основных наших потрясений и бед — и беженцы, и военные, и межнациональные конфликты. Но думается, что и недостатков, свойственных ее предшественнице, авторам избежать также не удалось. Весьма, например, сомнительными по ряду демографических и социально-экономических причин представляются предложения о формировании в условиях переходного периода грандиозных систем расселения в северных районах Центральной Русской равнины, на юге Сибири и Дальнем Востоке. Не может убедить в обратном и то обстоятельство, что Генсхему расселения на территории России одобрил экспертный совет при Правительстве и, более того, она была удостоена Государственной премии Российской Федерации - Генсхема расселения на территории СССР в свое время тоже была одобрена Госпланом СССР, а результаты такого одобрения ничтожны.

1.3. Генетический анализ методологических основ отечественной теории расселения

1.3.1. О понятии «теория расселения»

Понятие «теория расселения», как уже отмечалось выше, употребляется сегодня в специальной научной литературе в двух разных контекстах. В первом из них под этим термином в соответствие с общепринятой трактовкой понятия «теория» понимается «комплекс взглядов, представлений и идей, направленных на истолкование и объяснение изучаемого явления или объекта» [42]. В качестве последних в данном случае следует, очевидно, рассматривать такое явление, как распределение населения по территории и такой объект, как результат этого процесса — сложившуюся сеть населенных мест. Во втором более узком контексте, под этим термином согласно той же трактовке понимается «наиболее сложная и развитая форма обобщения научных знаний» об упомянутом явлении или объекте, «включающая в систематизированном виде все остальные частные формы представления этих

55

знаний (законы, классификации, типологии, научные объяснения, модели и т. п.) и дающая целостное представление о внутренних и внешних связях и общих закономерностях развития данной области действительности» [42].

Сомневаться в том, существует ли отечественная «теория расселения в первом контексте этого понятия, по нашему мнению, не приходится. В пользу подобного вывода достаточно хорошо свидетельствует уже сам приведенный в библиографии обширный перечень научных публикаций и защищенных диссертационных работ по данной проблематике в СССР и Российской Федерации. Что же касается ответа на вопрос, существует ли и с каких пор отечественная «теория расселения» во втором контексте этого понятия, то дать на него положительный ответ авторы посчитали возможным лишь после выполнения настоящей работы. При этом в качестве главного критерия существования подобной теории было признано необходимым рассматривать не только наличие в анализируемых теоретических и экспериментально-проектных разработках явных признаков указанного целостного представления о «расселении» как особой области действительности и специфическом объекте научного знания, но и признаков существования некой единой научной методологии решения соответствующих теоретических и практических проблем. Сам факт наличия такой методологии должен свидетельствовать о том, что соответствующая специальная научная теория, если еще не сформировалась, то, по крайней мере, находится на стадии формирования.

С приведенной точки зрения, главным признаком существования рассматриваемой научной теории является практика применения в значительной части текущих проектных работ в области рас-

28

селения и районной планировки единой методологии решения проектно-планировочных задач. Поэтому описанный в данной главе генетический анализ процесса становления отечественной «теории расселения» в упомянутом е узком контексте понимания этого термина охватывает лишь тот или иной период, когда разработка указанных видов проектных работ приобрела у нас более или менее массовый характер. Необходимость обратить особое внимание именно на методологические основы рассматриваемой теории вытекает из главной цели данной книги, которая предусматривает выявление степени соответствия современной научной базы решения проблем расселения условиям переживаемого переживаемого сейчас Россией переходного периода. Есть все основания предполагать, что степень указанного соответствия в наибольшей мере зависит от того. Насколько прежняя сформировавшаяся в совершенно иной (по сравнению с современной и особенно будущей) социально-экономической и политической ситуации система теоретических знаний

56

о проблемах расселения окажется пригодной для условий указанное переходного периода. Если удастся доказать, что сами методологические основы рассматриваемой теории благодаря своим «врожденным» дефектам (например, фрагментарности и взаимопротиворечивости исходных посылок, их политической и философской «ангажированности, примитивности используемого методического аппарата и др.), не выдерживают критики с современных позиций, будет уже намного легче подойти к анализу скрытых за ними дефектов отдельных теоретических концепций (схем, моделей и практических рекомендаций).

Генетический подход к анализу методологических основ отечественной «теории расселения», как свидетельствует опыт изучения методологической базы других наук, является самым эффективным. Он позволяет наиболее четко и объективно выявить основные типологические черты (как сильные, так и слабые стороны) любой исторически эволюционировавшей научной теории, так как на последующих стадиях развития генетические корни ее методологии обычно затушевываются («смазываются») новыми «наслоениями» разного рода сложных методических конструкций, разноплановых трактовок и комментариев. При этом нужно также иметь в виду, что применительно к генетическим основам отечественной теории расселения такой анализ облегчается ее относительной молодостью: история становления этой теории не выходит за пределы памяти одногодвух поколений ученых и проектировщиков-градостроителей.

1.3.2. Источники формирования методологии отечественной теории расселения

Авторами выделены и рассмотрены три источника формирования современной отечественной методологии изучения процессов и проблем расселения: мировоззренческий, междисциплинарногносеологический и профессионально-проектный. Первый из них напрямую связан с монопольным господством в период формирования этой методологии «марксистско-ленинского», а затем «сталинского» мировоззрения в политэкономии и других общественных науках. Второй источник - это спонтанно происходивший синтез методологии нескольких смежных (ранее сложившихся) научных дисциплин, на «стыке» которых исторически формировалась отечественная теория расселения. В роли ее «прародительниц» изначально выступали: экономическая и социальная география; градостроительная наука (районная планировка и планировка населенных мест); региональная экономика (научные основы развития и размещения производительных сил); экология и социальная гигиена. Наконец, в качестве третьего источника формирования

57

Рассматриваемой методологии выступает профессиональный опыт архитекторов и инженеров- енеров-градостроителей, волей судьбы вынужденных (или сознательно пожелавших) заняться теоретическим осмыслением путей решения сложных методических проблем, постоянно возникавших перед ними в процессе проектирования пригородных зон крупных городов, составления проектов городских агломерации, крупных промышленных районов и промузлов — объектов районной планировки.

Одним из главных мировоззренческих корней большинства основных положений современной отечественной методологии расселения является марксистский тезис о примате базиса (производственных отношений) над надстройкой (общественным сознанием). Из вульгарной (механистической) трактовки этого тезиса возникло представление о главной цели расселения, как «совершенствовании сложившейся сети населенных мест на основе относительно равномерного планового развития и размещения производительных сил и связанных с ними центров концентрации мест приложения труда» [32]. Несмотря на все последующие коррективы и оговорки, это представление до сих пор достаточно глубоко укоренено в сознании многих ученых, а также абсолютного большинства проектировщиков и управленцев, занятых решением проблем расселения у нас в стране. Второй мировоззренческий постулат, оказавший существенное влияние на отечественную теорию расселения, вытекает в той или иной мере из другого тезиса «ленинскосталинской» социальной политики: необходимости и возможности насильственного преобразования «старого» человеческого материала (населения дореволюционной России) в новую общность людей — «советский народ». При этом одним из средств подобного преобразования официально

29