из электронной библиотеки / 28219202999025.pdf

21

рассматривался античной культурой как модель мира – своеобразный микрокосмос, а человек музицирующий - как носитель этой модели.

Вконцепциях Платона и Аристотеля можно найти основы философского обоснования человека музицирующего, аспекты онтологического, эстетического, этического и гносеологического свойства. Человек-музыкант эпохи античности раскрывался во многих качествах своей деятельности: как человек, играющий на каком-либо инструменте, как человек, поющий в хоре или соло, как музыкальный теоретик, как музыкальный воспитатель. Философская мысль античности пыталась постигнуть сущность музыкального творчества и специфику музыкальных способностей – базисные координаты архетипа Homo musicus.

Внаучной литературе присутствует точка зрения, что музыка в античной культуре «не выделилась в качестве самостоятельной формы духовной жизни» (М.С. Каган). Однако, для утверждения противоположного аргумента, а именно, значимости музыки в духовной жизни Древней Греции и Рима, существуют многочисленные философские

илитературные источники античных авторов во главе с Платоном и Аристотелем, корпус литературы Древнеримских авторов. На основании анализа философских и литературных источников, можно сделать вывод, что в модусе античного человека музыка занимала важное и духовноформирующее место. В эпоху античности стал складываться вполне определённый архетип человека музицирующего.

Всредневековье произошла переориентация воспринимающего сознания: если в античной художественной системе предполагалась в целом созерцательная, но чувственная активная позиция воспринимающего человека, то средневековье обращается к активной мысленной деятельности субъекта, который не созерцает видимый мир, а отталкиваясь от него выстраивает истинный идеал в своем воображении. В духовно-содержательный компонент средневековой культуры вошел образ

22

тотальной целостности, который многократно повторился в разных видах искусства. Различные проявления человека музицирующего как человека культуры обеспечили в средневековье функционирование субкультур разного уровня: фольклорно-крестьянской, бюргерско-городской, рыцарски-аристократической, с «куртуазным универсумом», религиозной, монастырской, университетской с воплощенной идеей «семи свободных искусств».

Возрожденческий человек музицирующий проявил «неизменную тенденцию дифференцировать» (А.Ф. Лосев) и обособил свою деятельность в социокультурном пространстве. Распространение светского направления в музыкальной культуре способствовало формированию антропологического истолкования философского соотношения бытия и человека, в отличие от прежних космологических концепций. Музыкальные теоретики Ars Nova и Возрождения подчеркивали не только прикладное, прежде всего культовое значение музыки, но признавали гедонистическое и развлекательное значение музыки (Маркето Падуанский, Тинкторис, Салинас, Козимо, Бартоли, Лоренцо Вала, Глареан, Кастильоне). Теоретическая мысль эпохи Возрождения рассматривала искусство как человеческую силу. Человек в системе ценностей Ренессанса по праву занимает ведущее место. Впервые на историческую арену в образе «музицирующего человека» выходит композитор – новая социокультурная единица. Итальянское Возрождение сформировало целую композиторскую школу: Я. Пери, Дж. Каччини, К. Монтеверди, Ф. Кавалли, М.А. Чести, Дж. Лагренци, А. Страделла и др. В третьем параграфе первой главы «Качественные особенности бытия

человека в музыкальной культуре: культурантропологический

подход» прослеживается

основная парадигма бытия человека в

музыкальной культуре, определяемая диалектикой социокультурного развития и развитием креативных способностей человека. В диссертации

23
подчеркивается, что взаимоотношения	человека музицирующего и

культуры приобретают новые формы, выраженные прежде всего в новом социальном статусе музыкального искусства. Исторический период античности отличался достаточно разнообразными формами проявления музыкальной культуры. Эти формы определили специфику бытия человека внутри обозначенной эпохи. В характере древнего музицирования отсутствовало разделение на композитора – исполнителя – слушателя. В эпоху средневековья в Европе складывается музыкальная культура нового типа – религиозная и светская, объединяющая в себе профессиональное искусство, любительское музицирование и фольклор. Профессиональная деятельность Homo musicus протекала, в основном, в храмах и монастырях. Григорианский хорал явился первым универсальным воплощением «обобщения через жанр» (термин введён А. Альшвангом в связи с оперой «Кармен») идеи человека. В непрерывном развитии одноголосной мелодии олицетворяется единый порыв души человека и соборной воли. В этом единении не было «разномыслия» – человек и Бог едины. Это одновременно и «я – сознание», и «мы – сознание».

С XIV века в обобщённом, нерасчленённом образе человека музицирующего рельефно проступают черты композитора, творца, личности. Это человек, с именем которого связано создание, закрепление и распространение новых музыкальных произведений, это композиторпрофессионал. Жанр, который воплотил религиозную философию своего времени, идею «соборности», новый уровень индивидуального композиторского мышления – месса. Музыкальное искусство от средневековья к Новому времени создало архетипы музыкальных жанров: григорианский хорал, месса, Passion. В них отразился новый уровень духовного самосознания человека. Его надындивидуальность освящается религиозной формой сознания. В музыкальном языке воплотился модус бытия человека. В отличие от «безмолвной» античной музыки, «живая»

24

эманация средневековой личности предстаёт в перечисленных музыкальных жанрах во всей полноте с присущими исторической эпохе чертами.

Ренессанс создаёт качественно новую концепцию человека. «Ренессансный», гуманистический человек выражает в полной мере «свободомыслящее сознание и вполне светский индивидуализм». На смену теологической форме сознания приходит антропоцентрическое видение мира.

В эпоху Возрождения быстро и разносторонне меняется характер музыкального искусства. Оно все более утверждается на пути автономного существования. Музыка становится специальной и самостоятельной духовной деятельностью. Потребность в музыкальных переживаниях порождалась развитием личностного начала в духовном мире людей, освобождавшихся от подчинения религиозной догме и обретавших право на самостоятельное, свободно вырабатываемое восприятие и осмысление мира. Особенная роль музыки в активизации духовной жизни личности состояла в том, что она делала возможной интенсивную эмоциональную жизнь за пределами житейской практики с её утилитарными, обыденными эмоциями. Музыка позволяла человеку возносится в сферу чистого духа, подниматься над прозой повседневной жизни, познавать не бога, а самого себя, открывать «божественное» в самом себе, в истинно человеческой жизни. На пике итальянского Ренессанса возник новый европейский жанр – опера – буквально «труд, дело, сочинение», который смог в обобщённой форме выразить сущностные черты человека Нового времени. Возникновение оперы превратило потребителя музыки в «слушателя», образуя «публику» в современном смысле этого слова. Как важный итог процесса развития оперного жанра – слушание музыки становится специальной и самостоятельной духовной деятельностью человека.

25

Глава вторая «Философия русской музыкальной культуры». В

ней рассматривается основополагающие культурфилософские понятия «музыкального архетипа», «бессознательного», «ментальности» через призму русской музыкальной культуры. Даётся характеристика философемы «русская душа» и выявляется её значение для анализа отечественной музыкальной культуры.

Первый параграф второй главы «Понятия «архетип» и «бессознательное» в контексте философии русской музыкальной культуры» рассматривает человека музицирующего как сложный психологический субъект в русле юнговской трактовки в сопряжении с русской отечественной музыкальной культурой. В гуманитарную науку XX века термин «архетип» был введён К.Г. Юнгом, создателем аналитической психологии. Юнг в своих культурантропологических работах подытожил исследования предшественников в данной области, определив изначальные психологические тенденции человека и социума как систему «коллективного бессознательного». Юнг отмечал, что архетип устойчив и имеет свойство повторяться «на протяжении истории везде, где свободно действует фантазия». Архетип проникает в человеческое бытие как первичный источник переживания человека. Отсюда происходит множественная многократность архетипов. Архетипическое, таким образом, неразрывно связано с культурным развитием человека. И в первую очередь оно затрагивает родовую сущность природы человека, биологического, социального и культурного бытия человека в целом. Относительно нашей сферы исследования отметим, что прародителем музыкальных архетипов явился прежде всего «первозвук», звук как таковой, звук как способ контакта Человека с Мирозданием.

Дифференциация вербальной и музыкальной интонации происходит на уровне высотного соотношения звуков, их интервального сопряжения.

26

Музыкальная интонация, как правило, объединяет несколько звуков в единой смысловой структуре. В основе музыкальной интонации заложена природная способность человека петь. Высотные соотношения тонов весьма подвижны, гибки и достаточно многообразны. Определённые психологические предпосылки обуславливают их ведущую роль в выражении средствами музыки изменчивого, тонко дифференцированного и бесконечно богатого мира душевных движений человека, его духовной культуры. Многие аспекты функционирования архетипов коллективного бессознательного наиболее явно проявляют себя при исследовании традиционных культур «канонического типа». Достижения отечественной фольклористики (И.И. Земцовский, Ф.А. Рубцов, Г.Л. Головинский, В.А. Лапин, М.А. Лобанов и др.) свидетельствуют о наличии неких общих принципов, единых для огромного числа не связанных друг с другом культур.

Весомый пласт глубокой старины, носителем которой явилась русская народная песня, которая «донесла до нас отдельные, подчас существенные черты языческой древности предков русского народа» (И. Земцовский). Северо-Запад России (Псковская, Новгородская, Вологодская области) сохранил элементы традиционной культуры в совершении многих обрядов: свадебных, похоронных, Масленицы, Ивана-Купалы. Исследования вокальной культуры этого региона показали богатую жанровую разновидность: «безтекстовых напевов (вокализов), применяющимися крестьянами в их трудовой и обрядовой практике». Особую роль в этом контексте играют сигнальные вокализы «лесные кличи», «пастушечьи зовы». Доказано, «почему жестко прагматичное сообщение, имеющее ясный коммуникативный смысл стремится быть мелодией, так как высокие частоты обладают лучшими аккустическими свойствами для того, чтобы сигнал выделился из шумов природы. У пения

27

здесь есть преимущество перед «не-пением», поскольку диапазон частот высокого регистра значительно выше частот речи» (М. Лобанов).

Культурная антропология на современном этапе – это самостоятельная отрасль философского знания, где понятия «архетипическое», «коллективное бессознательное» «родовая сущность человека» и др. имеют важную теоретико-познавательную значимость. «Архетип» как первичный источник любого человеческого переживания, отражаясь в бессознательном, проникает в бытие, становится стержнем культурно-национального чувства. Музыкальное архетипическое формирует базу национальной музыкальной культуры.

Второй параграф второй главы «Ментальность человека сквозь призму русской духовной культуры». Представляя собой философские универсалии, «менталитет» и «ментальность», позволяют на разных уровнях рассмотреть явления исторического, психологического, социологического и культурологического порядка. Данные понятия, весьма насыщенные и содержательные, отражают духовную настроенность, образ мышления, мировосприятие отдельного человека, социальной группы, народа, нации. Как отмечено многими исследователями (Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Э. Кассирер, Э. Фромм), ментальность формируется в зависимости от традиций культуры, социальных структур и всей среды жизнедеятельности человека, и сама в свою очередь их формирует, выступая как порождающее начало, как трудно определимый исток культурно-исторической динамики.

Для культурной антропологии характерна идея неразрывности форм пространства и времени в бытии, сознании и культуре человека. Различные формы искусства, отражая в художественно-творческом процессе картину мира и бытия, аппелируют к пространственно-временным координатам. Как субстрат ментальности, мышление обращено в равной степени и во внешний, и во внутренний мир человека. В различных видах искусства

28

определяющее значение имеет ориентация на внутренний мир, к рефлексии, самовыражению. Во внутреннем мире человека господствует логика смыслов и образов. Представление о пространстве и времени подчинено этой логике и начинает служить как символ конечного и бесконечного, далёкого и близкого, большого и малого. Но в этом своём вторичном, отражённом виде, пространство и время утрачивает своё строгое содержание философских категорий и вступает в общий ряд ассоциативных связей и отношений, подчиняясь логике смысла и значения, задаваемого ходом мышления. Проявление ментальности на этом уровне зависит не только от энергии творца и событийного ряда, но так же от духовного опыта эпохи, культурно-исторических традиций, интеллектуальных связей и накоплений. Для изучения механизмов проявления ментальных процессов в культуре, наука даёт разновекторные направления. Так, в XX веке достаточно популярной становится идея «хронотопа» (греч. Chronos – время, topos – место).

Хронотоп, по мнению Бахтина, даёт особую интерпретацию времени

ипространства: «время здесь сгущается, уплотняется, становится художественно зримым, пространство же интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета, истории». Универсальность понятия хронотопа позволяет экстраполировать его на иные формы духовной жизни человека, в частности, на сущность ментального в музыкальной культуре. Музыка как элемент духовной культуры имеет свой язык, который фиксирует наиболее вероятные для данной культуры связи звука

исмысла в самом широком значении этих слов. Как отмечал М.М. Бахтин: «всякое вступление в сферу смыслов совершается только через ворота хронотопа».

Ментальное лежит в основе природы композиторского творчества. Неповторима музыка Глинки и Чайковского, Грига и Шопена, Де Фальи и Равеля. Примат национальной психики, особенностей этнокультурного

29

плана отражается в национальных школах с многовековой практикой и устойчивыми традициями. Народ, как правило, отбирал именно те жанровые, мелодические, структурные формы, которые в каждом конкретном случае оказывались единственно необходимыми и возможными. Относительная устойчивость народного мышления способствовала кристаллизации норм и принципов, которые отражали мироощущение данного народа. Известно выражение М.И. Глинки: «Создаёт музыку народ, а мы, художники, только её аранжируем». Музыкальные хронотопы, включённые в ментальные структуры, обретают в композиторском творчестве черты культурной общезначимости и философской обобщённости. Композитор концентрирует в себе художественный талант, интеллект и «рассудок» масс. Его чувствованию

исознанию доступен опыт человеческой деятельности. Он способен его осмыслить, обобщить и использовать в определённых целях. Так П.И. Чайковский, раскрывая программу своей Четвёртой симфонии с цитатой русской народной песни «Во поле берёза стояла», писал: «Если ты в самом себе не находишь мотивов для радости, смотри на других людей. Ступай в народ!».

До распада Советского Союза на широком культурно-историческом

игеографическом поле развивалось многонациональное искусство. Национальные композиторские школы Средней Азии, Закавказья, Прибалтики, Украины сохраняя свою самобытность и национальную неповторимость, обогащались идеями и течениями русской национальной музыкальной культуры. Ментальные структуры культуры Советского Союза отразились в многообразных национальных музыкальных образах: в русской народной песенности, в изысканности и утончённости ладов и полиритмии среднеазиатской мелодики, в сложной полифонии грузинских хоров, в терпком звучании литовских сутартинос. Таким образом,

совершенно

очевидна

прямая

зависимость

ментального

в

30

функционировании музыкальной культуры. Ментальные структуры формируют музыкальный язык, строй и общий характер музыки, создавая неповторимый облик национальной музыкальной культуры.

Третий параграф второй главы «Философема «русская душа» и её значение для анализа отечественной музыкальной культуры». Мы обосновываем следующие определение содержания философемы «русская душа»: это символ-понятие, отражающее уровень отечественного национального самосознания, совокупность специфических черт, присущих русской культуре и отечественному менталитету.

По нашему мнению в строительстве «русской души» на протяжении многих поколений решающее влияние оказало слово. «В начале было Слово…» – ключевое понятие в духовном развитии древнерусского человека. Обращение к «слову» происходило и во время богослужения, и при толковании Священного писания и житиях святых, и в проповедях с христианской интерпретацией мироздания. На этой основе складывались особенности миросозерцания, сознания и состояния души древнерусского человека. В целом антропологизм характерен для его самопознания; этот антропологизм формировался на идее древнерусских книжников о взаимодействии духовно-телесных отношений в человеке.

От момента рождения до смерти древнерусский человек находился под воздействием этой системы на сознательном и бессознательном уровне. Весь церковный ритуал направлял его к созерцательному углублению в трансцендентные идеи христианского учения. Церковный ритуал – доминанта духовной жизни древнерусского человека. При этом бытовало и чисто внешнее благочестие, иконопочетание, пост, литургия, псалмы, что составляло ежедневную «работу» души.

В отечественной философии сформулировано понятие кардиогносии, которое в широком аспекте есть «тема любви и сердца». В древнерусском сознании формируется идея очищения души через покаяние и