3. Общее международное право и региональная экономическая интеграция

Анализ структуры международно-правового регулирования МЭО показал разнородный характер международно-правового экономического порядка. Для того чтобы понять его глубину и глобальность тенденции региональной экономической интеграции, необходимо рассмотреть характер взаимоотношений между универсальной системой международно-правового регулирования МЭО и региональными подсистемами. Не противоречит ли возникновение региональной экономической интеграции самой идее единого мирового правопорядка, более того - не способствует ли развитие РЭИ распаду международно-правового экономического порядка?

Логичнее всего в этой ситуации начать с понятия регионализма. Следует сразу отмести упреки в попытке "приватизировать" проблему регионализма в МЭО. На самом деле взаимодействие двух определяющих мировое развитие тенденций (регионализм и универсализм) пронизывает практически все основные отрасли международного публичного права, что неизбежно, поскольку государства в силу присущего им суверенитета свободны в выборе международно-правовых средств достижения своих внешнеэкономических целей и согласования их с интересами мирового сообщества. Парадокс заключается в том, что предназначение регионализма - заниматься теми проблемами, которые не получили своего решения в универсальных международно-правовых актах, в том, как на практике это не мешает регионализму находить более эффективные решения международных проблем, чем это удается сделать на универсальном уровне (например, международно-правовое регулирование защиты прав человека на универсальном и региональном, например в рамках Совета Европы, уровнях).

Концепция международно-правового закрепления понятия регионализма складывалась постепенно. Статут Лиги Наций дал определение регионализма по аналогии. В статье 21 говорилось, что такие ограниченные пределами известных районов соглашения, как доктрина Монро, которые обеспечивают сохранение мира, не рассматриваются как несовместимые с каким-либо из постановлений настоящего Статута (имеется в виду Панамериканский союз, образованный в конце XIX в., но продолжавший к тому времени успешно функционировать). Статут четко не определил, какими именно средствами (принудительными или путем мирного урегулирования) такие соглашения будут обеспечивать сохранность мира, что открывало широкие возможности для толкований.

При подготовке Устава ООН также велись споры относительно целесообразности включения в него положений о региональных организациях. Поскольку верх одержала позиция сторонников региональных организаций, в Устав ООН была включена гл. VIII "Региональные соглашения и органы", в которой сформулированы принципы создания деятельности региональных организаций в сфере поддержания мира и безопасности. Ряд этих принципов можно рассматривать и в более широком контексте, например принцип соответствия региональных органов и соглашений Уставу ООН, понимая под этим обязательство всех государств не нарушать основ существующего международного правопорядка, к которым относятся основные принципы международного права, сформулированные в ряде положений Устава ООН. Этим значение гл. VIII Устава ООН для иных региональных организаций исчерпывается.

Для того чтобы оценить соотношение РЭИ с общим международным правом, обратимся также к универсальным международно-правовым источникам и посмотрим, как они определяют РЭИ и ее допустимые формы (прежде всего, к той части комплекса МЭП, где устанавливаются общие принципы регулирования МЭО). Все документы этого комплекса в равной степени подтверждают легитимность РЭИ. На 1-й сессии ЮНКТАД в 1964 г. впервые в истории МЭО были сформулированы принципы МЭО, включая торговые отношения. По интересующему нас вопросу соответствующие положения содержат девятый и десятый общие принципы. Составители этого документа сознательно пошли на дифференциацию различных экономических союзов в зависимости от уровня объединившихся стран, что подтверждает справедливость предложенной нами классификации. Принцип девятый относится к развитым странам, участвующим в региональных экономических группировках: сделать все от них зависящее, чтобы их экономические объединение не наносило ущерба и не оказывало неблагоприятного воздействия на импорт из третьих стран, в частности из развивающихся стран, взятых отдельно или вместе.

Первое, на что обращается внимание в этой формулировке, это отсутствие даже намека на какие-либо юридические рамки для таких организаций, т.е. презюмируется их легальность и юридическая свобода действий. Единственное условие - не наносить ущерба интересам третьих сторон, но это традиционное требование общего международного права к международным обязательствам. Правда, на практике создание тех или иных межгосударственных объединений интеграционного характера вызывает опасения (иногда - законные, чаще - мнимые) у других государств или международных организаций. Так, СССР с настороженностью воспринял новость о создании европейских сообществ, а в настоящее время усилия России по формированию интеграционного объединения на евразийском пространстве воспринимаются лидерами и элитой западных стран как некий сигнал о попытках восстановления СССP. Только время может избавить от подобного рода страхов, хотя международное право не только признает неотъемлемое право государств на интеграцию с другими государствами, но и в определенной степени стимулирует его практическую реализацию при благоприятных исторических условиях.

Принцип десятый сформулирован в виде рекомендации содействовать развитию региональных экономических группировок, интеграции и других форм экономического сотрудничества между развивающимися странами. Экономические группировки развивающихся стран рассматриваются в качестве инструмента развития этих стран, в чем явственно слышатся нотки "десаррольизма"*(47) P. Пребиша и других видных экономистов третьего мира. Как и в предыдущем случае, единственное требование к такого рода объединениям - не препятствовать экономическому развитию других развивающихся стран, не входящих в такие группировки.

В принятой десятилетие спустя Хартии экономических прав и обязанностей государств была предпринята попытка установить некие стандарты поведения межгосударственных экономических объединений в дополнение к не выходящим за рамки привычного требованиям к международным договорам, которые встречаются в общих принципах ЮНКТАД (ст. 12). Прежде всего, было подтверждено право на участие государств в различного уровня международном сотрудничестве (субрегиональное, региональное и межрегиональное) в целях их экономического и социального развития с единственной оговоркой о том, что этим правом можно пользоваться с соглашения заинтересованных сторон, что само по себе не ново и отвечает сложившимся международно-правовым представлениям о праве участия государств в международных договорах. Однако в п. 1 ст. 12 содержится ряд обязательств государств-членов таких группировок: обеспечивать соответствие политики группировок положениям хартии; обеспечивать ориентацию политик группировок на внешние связи; обеспечивать соответствие политики группировок их международным обязательствам; обеспечивать соответствие политики группировок нуждам международного экономического сотрудничества; эта политика во всем объеме должна учитывать законные интересы третьих стран, особенно развивающихся. Пункт 2 этой статьи дополняет этот перечень обязательств еще одним: государства-члены группировок, в ведение которых передана компетенция по вопросам, входящим в сферу действия настоящей Хартии, должны обеспечивать применение положений Хартии к этим группировкам в отношении подобных вопросов. Иными словами, государства не могут ссылаться как на основание их освобождения от обязательств по Хартии на то, что вопросы, входящие в сферу действия Хартии, переданы ими международным организациям, в которых они участвуют. Авторы Хартии настаивают на том, чтобы они в качестве членов таких ММПО обеспечивали выполнение этими ММПО обязательств по Хартии.

Это положение, а также то обстоятельство, что необходимость соблюдать обязательства по Хартии упомянута в п. 1 ст. 12 раньше, чем их международные обязательства, наводят на мысль о том, что Хартия сформулировала принцип приоритетности вытекающих из нее обязательств по отношению к любым иным международным обязательствам государств и ММПО. Не ясно, как этот принцип соотносится со ст. 103 Устава ООН, которая устанавливает приоритетность положений Устава ООН перед обязательствами по какому-либо иному соглашению. Возможно, что это противоречие можно разрешить следующим образом: в ст. 12 Хартии этот принцип сформулирован в отношении ММПО, а не государств - членов ООН, но это обязательство распространяется на государства, поскольку именно им вменяется в обязанность обеспечить его применение соответствующими ММПО.

Тенденция к появлению различных интеграционных объединений в одних и тех же географических регионах, что порождает вполне ожидаемую конкуренцию между ними, вызывает необходимость разработки нового документа в рамках ООН о соблюдении интеграционными объединениями, функционирующими в одних и тех же или географически смежных регионах, общепризнанных принципов и норм международного права и имеет целью взаимовыгодное сотрудничество, а не соперничество, ведущее к кризисам или осложнению политической ситуации.