книги / Роль фаворитизма в социальном процессе

и стран-фаворитов выражается в наличии привилегий одних и места аутсайдеров – у других. Рассматривая США в качестве единой мировой державы, Зб. Бжезинский определял даже европейские страны как вассалов США.

Политическая система в СССР/России, выстроенная на основе научной социально-политической концепции, незаконно «по правилам» поменявшей основу строя под видом «реформ» группой экономистов и политиков, принимает стихийные формы селективного отбора. Власть, по определению Н. Лумана, – коммуникация. Языковый код власти подстраивается под сложившиеся на Западе стереотипы, вытравливая архетипы сознания, принятые в коллективистской национальной самоидентификации, в настоящем времени ориентированной на западную индивидуалистически-утилитарную модель отношений. Власть пробудила самые дремучие стереотипы: разделила сообщества на «бедных» и «богатых», «сильных» и «слабых», это разделение А.С. Панарин определил как «новый расизм».

Фаворитизм можно определить как социальное явление, сущность которого состоит в сознательном или бессознательном признании за какими-либо идеями исключительного права на существование и саморазвитие. Как следствие, признание исключительности прав и полномочий за людьми-проводниками этих идей. Например, фаворитными могут быть идеи, сегодня овладевающие обществом. Если тридцать лет назад приоритетной была Марксова система структурирования общества по классам и внутриклассовым группам с перспективой становления бесклассового общества, то в ходе перестройки и реформ фаворной в социологии стала концепция «стратификации» П. Сорокина, с энтузиазмом освоенная современной социологией учебников, с вечным закреплением неравенства. При этом структура российского общества превратилась в аморфную в связи с остановкой основных видов деятельности и производства (если до 1991 года работающие в РФ составляли 21 млн, то в настоящем 9 млн). Все началось с переструктурирова-

141

ния типа собственности и продолжилось превращением высшего образования в массовое среднее в вузах, при этом без получения практических навыков, как это было ранее в средних учебных заведениях. Не случайно И. Валлерстайн отмечал, что в избрании основания типологии социальной структуры всегда заинтересованы определенныесоциальныесилы153.

Разворот в сторону превращенной «демократии», разрыв со- ветско-китайских, советско-венгерских отношений А. Нагорный возлагает на группу Ю. Андропова, который и создал клан фаворитов, «самых лучших и талантливых»: «В “андроповский круг” входили Георгий Арбатов, Александр Бовин, Федор Бурлаций, Николай Иноземцев, Евгений Примаков, Николай Шишлин, Георгий Шахназаров и другие, менее известные фигуры». Группа напрямую взаимодействовала с могущественными помощниками Брежнева – такими, как Александров-Агентов и Блатов»154.

Послевоенному поколению, выросшему в условиях мира, странныинепонятны действия киевских властей, которыеназывают ополченцев «боевиками», при этом осуществляется непрекращающееся убийство русского и украинского населения. Мифы и догмы либерализма вмиг отброшены, как только речь пошла о демократическом праве самоопределения областей. Стратегия уничтожения населения поддерживается фаворитным согласным хором осуждения России западными странами и их сателлитами. Фаворитизм как социальное явление, прежде всего, – система стратификации власти и проявляется в случае, если персона, обладающая властью, неподконтрольна никому. Ограниченность, узость фаворитизма как формы ориентации в окружающем, в разделении на «своих» и «чужих», «социально и этнически близких» и тех, кто для фаворита – «аморфная масса». Фаворитизм в политике – явление сосредоточе-

153Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире: пер. с англ. – СПб.: Университетская книга, 2001. – 416 с.

154Нагорный А. «Не “красные” и “белые”, а русские…» // Завтра. – 2017. –

№49 (1253). – С. 4.

142

ния власти в руках «тайных советников – “серых кардиналов”». Говорить о том, что в России нет духовного сопротивления фаворитнымкланам, неприходится155.

Фаворит берет на себя роль «серого кардинала» и в современном российском обществе (А. Чубайс, Г. Греф, И. Хакамада, А. Кудрин и др.). В то же время фавориты современной политики сами являются своеобразным мерительным показателем, определяющим качество социальных полей общества. Нередко слабый лидер подбирает вокруг себя еще более слабых и примитивных личностей в качестве фаворитов. Б. Ельцин внял советам по проведению реформ в стране не ведущих академиков-экономистов Л. Абалкина, А. Аганбегяна, О. Богомолова, а всего-то старшего научного сотрудника Е. Гайдара156.

В условиях мерцающей неопределенности промышленного и сельскохозяйственного производства в  России социальная структура стала маргинальной, усилилась нисходящая социальная мобильность трудящихся классов, слоев, групп, индивидов. В аморфной структуре общества возобладали иные группы фаворитов вокруг лидеров. Вместо формирования целостной структуры – сильного государства, сильной армии, развитой промышленности и сельского хозяйства, финансовой системы и торговли, что ставит страну в центр мир-экономики, по Валлерстайну, – на основе номинальной демократии внимание общества отвлечено на перманентные выборы управленцев разных уровней и организацию ли-

155Ерешко Ф.И. Учитель, или судьба страны в судьбе ученого // Вестник Российской академии наук. – 2017. – Т. 87, № 10. – С. 938; Фурсов А. Исторический реванш обеспечит образование // Высшая школа XXI века. – 2014. – № 21. – С. 102–105; Кургинян С. Суть времени: в 4-х т. – М.: МОФ ЭТЦ, 2012. – Т. 4. – 360 с. Юдинцев И. Патри-олигарх и «православная мафия». – URL: http: // burcinafaso.narod.ru/annals/ patrio.htm РПЦ-Ltd (дата обращения: 27.05.2017); Делягин М.

Светочи тьмы. Физиология либерального клана: от Гайдара и Березовского до Собчак и Навального (Серия «Коллекция Изборского клуба»). – М.: Институт проблем глобализации, Книжный мир, 2016. – 800 с.

156СимонянР.Х. Безгнева ипристрастия. Экономическиереформы1990-хго- довиихпоследствиядляРоссии. – М.: Экономика, 2010. – 255 с.

143

дерами и фаворитами вхождения России  в ВТО (свершившийся факт ставит российскую самую молодую индустрию мира в зависимость от развитых стран). На вывоз огромных средств для лечения за рубежом сетует отечественная медицина. Экономический потенциал страны распыляется через утечку умов, квалифицированных работников и специалистов157. Хотят безопасности держатели ресурсов, культурная элита, властвующая бюрократия федерального и регионального уровня158.

Превращенная демократия – решение проблем посредничеством фаворитов-временщиков за спиной общества. Современный лидер в политике должен уметь удовлетворять интересам групп, не выходя за пределы права и гражданских норм и не ставя свое окружение в зависимость лишь от своих благодеяний. Легитимность создаютненароды, аближайшееокружениелидера159.

В отечественной социологии поставлен вопрос, какие ценности признавать базовыми в условиях общества социального неравенства? Дж. Ролз в 1970 году ответил на этот сакраментальный вопрос следующим образом: принципы справедливости для либерального общества: социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, чтобы они одновременно: а) служили благу наименее преуспевающей части об-

157Хазин М., Щеглов С. Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите. – М.: Риппол Классик, 2016. – 624 с.

158Розов Н.С. Как использовать теорию динамики коллегиальной власти в современной российской ситуации ? // Колея и перевал. Макросоциологические основания стратегий России в XXI веке. – М.: РОСПЭН, 2011. – С. 413–414; Мохов В.П. Элитизм и история. Проблема изучения советских региональных элит. – Пермь: Изд-во ПГТУ, 2000. – 204 с.

159«Легитимация касается не масс, а элит. Вопрос политической стабильности сводится к небольшой группе руководителей государственного аппарата, способной убедить все более многочисленную нижестоящую группу занятых в центральном управлении, так и властителей на местах в том, что: 1) режим сформирован и функционирует на основе каких бы то ни было общепринятых ценностей,

всуществование которых можно заставить поверить эти группы, и что 2) в их интересах, чтобы режим продолжал функционировать без значительных потрясений. При данных обстоятельствах тот или иной режим можно назвать легитимным». Валлерстайн И. Указ. соч. – С. 174.

144

щества в соответствии с принципом справедливости сбережений; б) относились к принципам и должностям, открытым для всех при условии честного равенства возможностей; в) существовало «выравнивание шансов» на ограниченные жизненные блага между всеми в обществе. Главное заключено в следующем: «Сущностная справедливость – справедливость самих принципов»160. Выгода меньшинства не должна быть приоритетной в сравнении с интересами большинства.

Появляясь в неустойчивый период общества, кризиса политической власти, фаворит являет собой «носителя» наиболее подходящего для хода событий «прогибающегося» типа. Сменяющий один другого фаворит безболезненно входит в трансформирующуюся социальную среду. Он применяет наиболее удачную для лидера стратегию действий. Пользуясь поддержкой лидера, фаворит уже сам создает ситуацию, обесценивания прежнего хода развития общества: науки, организации, производства, благосостояния каждого. Сужая круг социально близких, он полагает, что манипулирует массами. В отрицание прежнего фаворит полагает, что сам заново формирует нормы пиетета, признания чего-то уважаемым, сакрально ценным, всего лишь транслируя нормы высших инстанций (во всяком случае, в системе образования и науки). Фаворит – своеобразный фермент, определяющий качество социального поля.

160 По замечанию Б.Н. Кашникова: «Роберт Нозик, во многом являясь оппонентом Дж. Ролза, выдвигает в принципах справедливости следующую, близкую модель, полезную и применимую к современной РФ: a. Любое наше первоначальное приобретение, которое изымает из общей собственности некоторую часть, не должно ухудшить положение остальных людей. b. Всякая передача справедливо приобретенной собственности является справедливой в том случае, если эта передача произошла добровольно, т.е. без использования обмана и насилия. c. Принцип исправления (ректификации) ранее допущенной несправедливости. Всякая несправедливость, закравшаяся в длинную цепь приобретений и передач, должна быть исправлена, даже если для этого придется пересмотреть всю предшествующую цепьо». Кашников Б.Н. Этическое содержание и смысл либеральных теорий справедливости: автореф. дис. … д-ра филос. наук. – Рязань, 2005. – С. 14–15; Нозик Р. Анархия, государство, утопия. – М.: ИРИСЭН, 2008.

145

Фаворитизм проявляется в аспекте политического управления, ориентированного на служение внешним силам, экономическим транснациональным корпорациям, что, очевидно, сказывается на отрицательном воздействии – остановке развития стран. В условиях современной демократии фавориты бьются между собой за власть, статус, богатство, как волки за добычу. Если семейные правящие кланы определяют, кто будет занимать ключевые посты в управлении государством, то продвижение в таком случае определяется не теоретическими и нравственными качествами правящей элиты, а всего-то личными склонностями, симпатиями и антипатиями патрона, фавора мэтра к «избраннику», это путь усиленного скатывания к «новому ордизму».

Фаворитизм как тип институциональной связи – постоянный способ трансляции требований власти из центра в  слои и общности различных уровней. Правящие элиты задают параметры институтам управления, а  структуры аппарата – функционированию общества. Из этого санкционированного социально-политического поля выхода нет, автаркия страны обменена на «открытость», беспредельной оказалась зависимость от «мирового сообщества» (это при наличии российских интеллектуальных сил в экономике, технике, науке). Исторически фаворитизм не оправдывает себя как тип организационной связи. В настоящем его лакуна – обесценивание достигнутого обществом до перестройки и реформ.

Обзор социологической и социально-философской литературы показывает, что интерес должен повернуться от фрагментарности исследования отдельных проблем в сторону включения в социологический анализ пространства и времени, истории и повседневности. Критикуя ситуацию сращивания экономики ТНК с отдельными государствами, социология удерживает приоритет социального над экономическим, а это проблемы справедливости и осмысления неравенств, латентной структуры общества, ценностей и морали. Социология одна стоит на защите личности. Усиление интереса к субъекту истории в условиях становления постмодерна нарастает, появляетсяжеланиегрупписообществпознанияфеноменафаворитизма.

146

ЭТНОФАВОРИТИЗМ

Этносолидарные идеи в период неопределенности

Этнофаворитизм – это национальное самосознание, определяющее собственное назначение государства-нации на Земле. Этнофаворитизм характерен для самосознания целых народов. Каждая нация чувствует себя фаворитом истории. Дух национального самосознания позволяет на определенных этапах выживать целым народам. Осознание своей особенности, внушаемой правящей элитой своей нации – «фавора богов», исключительных обстоятельств, благоприятствования «фортуны» – дает импульс к развитию этнонации. В этом социальном статусе нации-фаворита устанавливается стихийно-виртуальная грань, обозначающая соотношение между действительной тенденцией к саморазвитию и радикальным национализмом. Когда роль фаворита переходит от одной этнонации к другой, тогда люди предпочитают язык, моды, формы поведения сильной законодательницы161. Они обретают новых кумиров и поклоняются им.

Возрастающее национальное самосознание может способствовать дальнейшему продвижению народов от низших к высшим ступеням развития. Безусловно, на определенном этапе дух национального самосознания позволяет выживать целому народу. Осознание своей особенности, внушаемой нации правящей элитой, дает импульс к развитию, совершенствованию и становится тенденцией к саморазвитию нации. В этом социальном статусе нации-фаворита устанавливается стихийно-виртуальная грань, обозначающая соотношение между действительным подъемом и радикальным национализмом, стремлением к превосходству162.

161Парамонова С.П. Этнофаворитизм // Современный город и социальнокультурная модернизация России: материалы Х Конгресса этнографов и антро-

пологов. – М., 2013. – С. 33–34.

162Долгов К.М. Философия мировой политики: мир или война, политический авантюризм или конституциализация мирового права // Вопросы филосо-

фии. – 2009 – № 11.

147

Нередко, как в XVI веке в Испании и Англии, этнофаворит – пришелец на новые континенты – как завоеватель диктовал свои условия традиционным народам. Сегодня нападения на мирные государства Ближнего Востока вызывают великие переселения, мигрант превращается в этноизгоя при этническом «вхождении»

вэкономику и культуру сильной страны мирового сообщества.

Втаком случае этнофаворитизм обращается в узкий национализм. Когда постоянно доказывается превосходство одного народа над другим, это переход к национализму. Нередко фаворитизм опосредованно показывает степень приниженности авторитета одной нации по отношению к другой. Так, с падением СССР «мировая цивилизация» быстро среагировала при заключении контрактов с артистами российского балета. Приведем примеры. В лихие 90-е годы XX века балетным труппам предлагали жалкие условия: лишь оплату проезда, питания, жилья, но без оплаты труда (без заработка). Пермский балет проявил достоинство и отказался, а Екатеринбургский отправился на этих условиях в Австралию. При снижении эт-

нолидерства РФ в связи с ситуацией торговых санкций идет плагиат научных разработок в нейрохирургии163. Вместе с тем падает доля людей, изучающих русский язык за рубежами страны. Незнание

русского языка ограничивает рамки научных горизонтов западных ученых, ихобращениякпластамтеорий164.

Этнофаворитизм – это социальное поле, в котором поддерживается стремление зависимых стран быть полезным странамлидерам, сопровождающееся желанием извлечь собственные выгоды и привилегии из статуса сателлита во внешней политике. Принимая прагматически-адаптивные формы в периоды «движения народов» (или исторических катаклизмов), этнофаворитизм предполагает подвижное включение этноса (этнических групп)

163Медведев С.В. Нестандартность во всем. К 90-летию со дня рождения академика Н.П. Бехтеревой // Вестник Российской академии наук. Научный и общественно политический журнал. – 2014. – Т. 84, № 7. – С. 638–646.

164Парамонова С.П. Петер Вереш. Личность и ученый // Социум и власть. – 2015. – № 4. – С. 132–136.

148

вдругой этнос с целью социально-экономического выживания. Миграция – вхождение в поры другой нации, чаще занятием ниши в торговле, банковском деле, образовании, материальном производстве, ведущем к обогащению или, в крайнем случае, к лучшим условиям существования, чем у себя, в рамках своего этноса. У целых регионально-религиозных групп (протестантская Европа) идет идеологическое противостояние (католической Европе), а в этих регионах с разной формой вероисповедания поднимается спор (с православной Восточной Европой) о праве первородства и древности культуры и языка среди народов России, особенно в республиках Севера Кавказа и Закавказья. Именно этнорелигиозную карту решили разыграть определенные круги,

провозглашая идеи С. Хангтингтона о вероятных войнах XXI века на разломах, условных границах цивилизаций165. Идеология рас, этносов, религий перешла в практику военных столкновений по периметру Российской Федерации166.

Этнос как характеристика циклического развития социаль- но-биологических популяций лежит в основе понятия «цивилизации». Этнос как несущая конструкция цивилизации развернут

вметодологии анализа от Н. Данилевского, О. Шпенглера, А. Тойнби, П. Сорокина до Л. Гумилёва и А.И. Фурсова. Струк-

тура и функции этноса, различия этносов, их фавор и упадок в мир-системе является основой этнографичесих исследований167. Интересно, что с точки зрения этнографов, классовая борьба –

165Хантингтон С. Кто мы?: Вызовы американской национальной идентичности / пер. с. англ. А. Башкирова. – М.: АСТ: Транзиткнига, 2004. – 635 с.

166Рубцов А.В. Архитектоники постмодерна: время // Вопросы философии. – 2011. – № 10; Рубцов А.В. Архитектоники постмодерна: пространство // Вопросы философии. – 2012. – № 4.

167П. Вереш дает следующее понятие: «Каждый этнос осознанная коммуникационная сложная самоoрганизующaяся адаптивная система, которая спонтанно или сознательно перманентно старается приспосабливaться к своему окружению, старается повернуть ход событий в свою пользу». Вереш П. Номадизм изобрели древние венгры. – URL: http://uralistica.com/profiles/blogs/peter-veresh- vengry-izobreli-stepnoj-nomadizm (датаобращения: 20.07.2017).

149

это форма геноцида народа. Напротив, И. Валлерстайн, приходит к понятию нации-государства, исходя не из характеристики законов зарождения, развития и выпадения в реликт социальнобиологической популяции, а наоборот, выявляет структуру и функцию этноса, различия этносов, их фавор, подъем и упадок в мир-системе, исходя из экономического, политологического, тор- гово-обменного и культурно-религиозного анализа.

В сфере идеологии механизм фаворитизма проявляется через возврат к религиозному фундаментализму в трактовке мира и истории. В практике взаимоотношений этносов это выражается в нарастании терроризма. Терроризм становится пусковым взрывным механизмом для «оранжевых» революций. Эти гражданские противостояния прокатились по странам Ближнего Востока, Балтии, Северного Кавказа, Грузии, Армении, Азербайджана, по Центрально-Азиатским республикам. Этнофаворитизм из провозглашения позиций приоритета «титульных наций» приобрел вид междоусобных столкновений – гражданской бойни и массовых миграций из республик и стран, приостановивших собственное развитие.

Различную роль этносов в истории Европы, этнофаворитизма, в данном случае венецианцев-банкиров, показал на фундаментальном историческом материале А.И. Фурсов: отделение понятий субъекта истории и субъектности, активно форматирующей исторический процесс Великой Французской революции, когда Людовику XVI отказано в займах, в Париже скуплен и вывезен весь хлеб, когда в массы пущен слух о сверхрасточительности семьи Бурбонов, в частности Марии-Антуанетты. Лишь в настоящем вскрыто объединение международных сил, сложившихся у истоков Модерна168.

168 ФурсовА.И. De Сonspiratione: КапитализмкакзаговорТ. I. 1520–1870-егоды/ De Сonspiratione / О заговоре: сборник монографий / сост. А.И. Фурсов. – 3-е изд. – М.: Товарищество научных изданий КМК, 2015. – С. 7–144.

150