9695

Собак-связных успешно использовали для срочного обмена сообщениями на близких расстояниях. Они были обучены передвигаться от одного проводника к другому. Пакет с донесением обычно цепляли на ошейник, собаки передвигались быстро и скрытно, руководствуясь нюхом. В качестве связных они оказались эффективнее людей: «Шесть собак связи, используемых 59 СП (42 Армия), заменили 10 человек посыльных, причем доставка донесений и приказаний от КП СБ в роты и боевое охранение ускорилась в 3-4 раза. Потери же собак, даже при условии большой плотности огня противника, весьма незначительны (одна собака в месяц)» (Из донесения штаба Ленинградского фронта) [4].

В 1940 году пришлось столкнуться с большим количеством минных полей противника, поэтому возник новый вид службы — собакиминоискатели.

Приобщение собак к минно-розыскному делу следует считать вершиной профессионального мастерства в их дрессировке. Специфика дрессировки заключалась в том, чтобы развить, стимулировать и закрепить у собак повышенную чувствительность к различным взрывчатым веществам, установив ее связь с пищевым раздражителем. Причем острота чувствительности не должна снижаться при колебаниях температуры и влажности воздуха, зависеть от каких-либо посторонних факторов.

Такую методику разработали кaпитан В.‒Голубев и интендант 1-го ранга А.‒Орлов, благодаря чему они получили авторское свидетельство на изобретение, именуемое «Способ определения местонахождения мин, фугасов и зарядов ВВ в металлических, деревянных и иных оболочках или без таковых».

Собаки обнаруживали мины по запаху взрывчатки. Найдя зарытый «сюрприз», собака садилась возле него, а сапер осторожно извлекал и обезвреживал смертоносную находку. Всего было образовано 8 отдельных

батальонов и 20 отдельных	рот собак минно-розыскной службы[5].
В Центральной школе	военного собаководства был сформирован
	161

сводный отряд во главе с подполковником П.‒Васиным. С 8 августа по 7 октября 1943 года воины отряда и их четвероногие помощники, обследовав 880 квадратных километров, обнаружили и разминировали 381 минное поле, обезвредили 85360 мин, 3039 фугасов, проверили и очистили от мин 733 километра дорог[6].

В целом, за годы Великой Отечественной войны четвероногие саперы обнаружили более четырех миллионов мин, снарядов и фугасов. Невозможно даже представить, сколько жизней могли бы унести эти взрывные устройства, не будь они обезврежены. Всего при помощи служебных собак было обследовано более 15 тысяч квадратных километров.

Среди собак-саперов были свои герои, ставшие легендарными – такие, как Дик, Джульбарс и другие.

Собаке по кличке Дик за годы войны удалось обнаружить более 12 тысяч мин и принять участие в разминировании Сталинграда, Лисичанска, Праги и других городов. Дик известен тем, что за час до взрыва обнаружил в фундаменте дворца фугас в две с половиной тонны.

Джульбарс принимал участие в боях и разминировании местности на территории Румынии, Чехословакии, Венгрии и Австрии. Там четвероногий боец обнаружил 468 мин и 150 снарядов, за что 21 марта 1945 года был награжден медалью «За боевые заслуги». На Параде Победы Джульбарса, еще не оправившегося от ран, нес на руках майор Александр Мазовер (как утверждают, пес был завернут в китель (или шинель) самого Сталина — по личному распоряжению генералиссимуса)[7].

Таким образом, в СССР собаководству была отведена огромная роль, а собака считалась гордостью и достоянием нации.

Четвероногие друзья всегда несли, несут и будут нести верную службу в кинологических подразделениях различных организаций нашей страны, и никакая высокоточная техника не могла и не сможет заменить сверхчувствительного звериного обоняния и инстинктов.

162

Вывод однозначен: служебное собаководство уже огромный период времени сопровождает человека на страницах истории, всегда играет огромную роль, и, однозначно, развивается, оберегая человека от суровых реалий жизни.

Список источников и литературы

1.Пермяков А. Военное собаководство // Клуб служебного собаководства: сб. Вып.1979.

2.Рябинин Б.С. «Твои верные друзья». Челябинск: Челябинское книж. изд-во 1954.

3.Волосевич В.А. «Использование собачьих нартовых упряжек // Военная медицина в Великую Отечественную войну». Вып.II. М., 1945.

4.Собаки – защитники отечества. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://ufoleaks.su/news/1475-sobaki-zaschitniki-otechestva.html

5.Бирюков П. «Проверено: мин нет!» // Красная звезда. 1983, 18 марта.

6.Сухомлин И. Служебные собаки на войне // Военно-исторический журнал. 1971. №8. С.

93-98.

7.Четвероногие солдаты Победы: собаки на службе в армии во время Великой Отечественной войны. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://www.okdzks.com/page.php?id=286.

А.И. Лешонкова,

г. Нижний Новгород, Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет

ВОЙНА ГЛАЗАМИ ДЕТЕЙ

Ни для кого не секрет, что в Великую Отечественную войну людям приходилось очень трудно, а порой даже невыносимо. Но как же выживали дети? Что легло на их хрупкие плечи?

Мой дедушка, Моличев Александр Николаевич, родился в деревне Залесье Костромской области. Это место было довольно далеко от военных действий и поэтому дедушке посчастливилось избежать многих ужасов, которые выпали на долю, например, детей, переживших блокаду. Но расстояние не помешало войне лишить всех переживших ее детей детства. Когда началась война, моему дедушке было 6 с половиной лет, отца на тот момент в семье уже не было. Он стал жертвой сталинских репрессий, так что

163

моя прабабушка осталась одна с тремя детьми на руках, старшему из которых на момент начала войны было 12 лет. Осознание войны пришло к детям не сразу. Страшные слова, произносимые взрослыми, не производили должного впечатления на вечно резвящихся ребят. Они продолжали свое веселье даже тогда, когда из деревни уходили на фронт чьи-то братья, отцы и сыновья. Они видели, как те уезжают, и бежали за ними, резвясь. Вскоре после начала войны пришел голод. Постоянная нехватка еды заставляла маленького мальчика брать в руки ружье и охотиться. Все военные годы он проведет с ружьем на плече. Ему и брату пришлось заменять в семье отца, косить сено, носить воду, рубить дрова. Тяжелая домашняя работа была для детей привычным делом. И все же они оставались детьми, а дети любят сладости. Чтобы их получить, ходили в лес, собирали грибы и относили их на местную грибоварню. За это они получали конфеты – небывалую роскошь во времена войны.

Дети должны учиться, даже в войну они ходили в школу. В Залесье не было школ, так что, как рассказывает дедушка, ему и другим местным детям приходилось ходить в соседнее село.

В войну плохо обстояли дела и с одеждой, и с письменными принадлежностями, необходимыми для учебы в школе. Дедушка рассказывает, как в зимнее время ему приходилось надевать взрослую верхнюю одежду, которая была велика ему на несколько размеров, как все годы он пробегал в одной и той же фуфайке. Письменных принадлежностей и вовсе не было, писали на каких-то найденных листах, сшитых вместе, между строк в книгах, газетах, а чернила варили сами из сажи.

Моя бабушка, Моличева Зинаида Сергеевна, в девичестве Шаронова, родилась в деревне Ивакино, Ковровского района Владимирской области. Здесь также не проходили военные действия, но она помнит многие моменты, связанные с теми жестокими временами. В таком малолетнем возрасте ей уже пришлось испытать голод. А когда бабушка немного подросла, она присоединилась к своим сестрам и брату, которые, как могли,

164

добывали пищу. Они собирали мерзлую картошку на пустых весенних полях, различные травы: щавель, паслен, крапиву. Из этого можно было сварить суп или сделать лепешки, также они собирали грибы и ягоды. Приходилось есть и картофельные очистки. Что касается лакомств, то иногда прабабушка давала каждому по кусочку сахара. Но это бывало очень редко и поэтому дети даже иногда его воровали, но пропажу всегда замечали, и следовало строгое наказание. Гулять дети ходили по очереди, так как на всех детей было лишь две пары обуви. Бабушка вспоминает, как те люди, что жили в городе приходили обменивать то, что у них было на еду. А те, у кого ничего уже и не было, просто просили, умоляли о ней, и моя прабабушка, женщина добрая, всегда старалась, чем могла помочь.

Как же жили дети в самом городе? Для того чтобы узнать это, пришлось расспросить о военных годах бабушку моей подруги, Чубарову Галину Семеновну. Ей было 9 лет, когда началась война. Она вспоминает, что и в городе приходилось нелегко. Часто звучали сирены, предупреждающие о возможном падении бомбы. Каждый раз, заслышав ее, всем приходилось спускаться в бомбоубежище. Галина Семеновна рассказывает, как она и другие дети ходили по ночам проверять, чтобы нигде не горел свет, иначе их заметит самолет. Если где-то все-таки он был включен, заставляли занавесить окна так, чтобы ни единый луч не проникал наружу. С едой, как и везде, были проблемы. Приходилось есть все, что хоть немного съедобно, например, картофельные очистки. Карточки выдавались лишь на хлеб и на воду. Галина Семеновна ходила в школу. Тетради делали сами, сшивали из разных листков, где-либо найденных, вырванных из старых тетрадей, принесенных ее мамой с работы.

Сложно спроецировать на себя все те невероятные условия, в которых выживали дети войны, ведь сейчас дети имеют еду, свою собственную одежду, учебники, тетради, они могут заниматься играми, их жизнь не обременена борьбой за выживание. Война безжалостно лишает детей детства.

165

М.С. Лихачев,

г. Нижний Новгород, Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет

УЧАСТИЕ МОЕГО ДЕДА, ЛИХАЧЁВА ИВАНА АНДРЕЕВИЧА, В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ1

Все дальше в прошлое уходят события Второй мировой войны. Но не ослабевает интерес к тем трудным месяцам и годам, когда наш народ встал на защиту Отчизны и в жестоких схватках разгромил фашистских агрессоров. В последнее время увидели свет документы и материалы, позволяющие по-другому, по-новому взглянуть на суровые будни тех далеких огненных лет. Одним из участников Великой Отечественной войны был и мой дед.

Лихачев Иван Андреевич родился 31 августа 1919 года в с. Суходол Николо-Черемшанского района Ульяновской области в семье Казначеевых Максима Тимофеевича и Арины Родионовны (в девичестве Кулакова). Жизнь моего деда сложилась так, что его родители рано умерли: отец погиб в Гражданскую войну, мама умерла от разрыва сердца. Маленького мальчика, его сестер и братьев отдали в приют. Забавный мальчуган приглянулся молодой семье Лихачевых, его усыновили, и так у моего деда появилась фамилия Лихачев.

Андрей Андреевич (приемный отец) и Вилкова Дарья Семеновна (приемная мама) воспитывали и заботились об Иване, как о родном сыне. По окончании семилетней школы с отличием дед поступил в Самарский речной техникум, где проучился 2 курса. После набора в военные училища сдал экзамены в Ташкентское военное училище. После его окончания (с отличием) ему было присвоено воинское звание лейтенанта, и он получил направление в Смоленское пулеметно-минометное училище на должность командира взвода курсантов, позднее – командира роты. В начале войны 1941 года в составе училища дед выполнял особое задание командования

166

Западного фронта. Участвовал в боях под Минском, Оршей, Смоленском. «С остатками курсантов училища, – вспоминал дедушка, – нас вывели из боев и направили доучиваться в Удмуртию, город Сарапул».

В начале 1942 года И.А. Лихачев был переведен в Арзамасское пулеметно-минометное училище на должность командира роты курсантов. В 1942 году Иван Андреевич принял участие в боях под городом Ржевом.

Ржеву выпала особая доля в Великой Отечественной войне: город семнадцать месяцев не только находился в фашистской оккупации, но длительное время был городом-фронтом. Все выжившие в боях под Ржевом подчеркивают, что за всю войну они не знали сражений, равных этим по ожесточенности. Летом и осенью 1942 года земля под Ржевом стонала от поступи сотен танков, от разрывов бомб, снарядов и мин, а в малых реках текла красная от человеческой крови вода, целые поля были покрыты трупами, в ряде мест в несколько слоев. Горькая и суровая правда о жестоких боях под Ржевом, называемых «боями местного значения», долго не находила достойного места ни в публицистике, ни в художественной литературе. Только фронтовые поэты Алексей Сурков, Сергей Островой, Сибгат Хаким, Виктор Тарбеев и Александр Твардовский (в своем бессмертном стихотворении «Я убит подо Ржевом») не могли обойти эту печальную тему. Сорок две братские могилы находятся на территории Ржева и района. По данным Ржевского военкомата в них покоится прах воинов более ста сорока стрелковых дивизий, пятидесяти отдельных стрелковых бригад, пятидесяти танковых бригад.

Бои на так называемом Ржевском выступе захватили территорию нескольких соседних районов Калининской и Смоленской областей. По опубликованным данным архива Вооруженных Сил только в трех наступательных операциях на этом выступе общие потери нашей армии составили более 1 миллиона 100 тысяч солдат и офицеров. Четырнадцатимесячные кровопролитные сражения, в которых принимали участие армии нескольких фронтов, имели огромное стратегическое значение

167

в первый период Великой Отечественной войны. Это подчеркивалось в приказе Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина к 25-й годовщине Красной Армии и Военно-Морского флота 23 февраля 1943 года: «Навсегда сохранит наш народ память о героической обороне Севастополя и Одессы, об упорных боях под Москвой и в предгорьях Кавказа, в районе Ржева и под Ленинградом, о величайшем в истории войн сражении у стен Сталинграда»[1].

Немецкое командование в своих стратегических планах придавало Ржевско-Вяземскому плацдарму огромное, а не «местное» значение. Об этом свидетельствует даже название книги немецкого генерала, бывшего командира 6-й пехотной дивизии Хорста Гроссманна о боях на Ржевском выступе: «Ржев – краеугольный камень Восточного фронта»[2]. Германское командование и лично Гитлер неоднократно требовали от своих войск удерживать Ржев любой ценой. В 1942 году у нас еще не хватало сил, особенно военной техники, боеприпасов, а советские военачальники еще только приобретали опыт проведения крупных наступательных операций.

Две наступательные операции – в начале и в конце 1942 года – с целью ликвидации Ржевского плацдарма противника, закончились окружением значительной части наших войск. Ржев был захвачен немецко-фашистскими оккупантами на 115-й день войны в ходе их «генерального» наступления на Москву под кодовым названием «Тайфун». Этим зловещим словом фашистские главари подчеркивали стремительный характер завершающей, как они полагали, операции «молниеносной войны». Осенние дни 1941 года были самыми грозными в ходе всей Великой Отечественной войны. Наступавшая на Москву группа армий «Центр» превосходила противостоящие войска трех наших фронтов по численности войск и вооружений в полтора-два раза. Тридцатого сентября 1941 года немецкофашистские войска прорвали оборону Брянского фронта, а 2 октября нанесли мощный удар по войскам Западного и Резервного фронтов, окружив к 7 октября западнее Вязьмы 19-ю, 20-ю, 24-ю и 32-ю армии. В это время 22-я,

168

29-я и 31-я армии с боями отходили к рубежу Осташков-Селижарово- Молодой-Туд-Сычевка. На этом рубеже в течение нескольких месяцев создавалась оборонительная полоса. Ее строительством руководил штаб 31-й армии, размещавшийся с конца июля 1941 года в Ржеве. Но угроза окружения вынуждала оставить и этот рубеж [3].

До октября Ржев от фашистской авиации пострадал незначительно. С началом наступления фашистов на Москву город подвергался почти непрерывной бомбардировке с воздуха: целыми днями и ночами фашистские стервятники кружили над городом, обрушивая на промышленные предприятия, железную дорогу и жилые кварталы фугасные и зажигательные бомбы. Пылали дома, гибли люди. Гитлеровцы, осуществляя свой план взятия Москвы «в клещи», бросили на северо-западное направление крупные силы. 10 октября решением Ставки Верховного Главнокомандования Западный и Резервный фронты были объединены в один Западный фронт, который возглавил отозванный Сталиным из Ленинграда Г. К. Жуков. Наши войска с боями отходили к Калинину и Можайской линии обороны, существовавшей только на военных картах. Западнее Ржева оборонялась 31-я армия. В районе Оленина гитлеровцев на четыре дня задержали воины 119-й стрелковой дивизии и артиллерийские части. На 4 дня, с 7 по 10 октября, враг был задержан под Сычевкой. Сюда на машинах была переброшена оперативная группа войск под командованием генерал-майора В.С. Поленова, получившая приказ не допустить прорыва противника на Ржев и Волоколамск.

Десятого октября противник предпринял обход Сычевки с юго-запада. Отсюда на Зубцов двинулся 41-й немецкий моторизованный корпус в составе двух танковых и одной моторизованной дивизий. Одиннадцатого октября части 41-го моторизованного корпуса врага заняли Зубцов и Погорелое Городище, 12 октября Лотошино и Старицу. Таким образом, передовые подразделения врага, минуя Ржев, выдвигались к Калинину. Тринадцатого октября на гражданский аэродром, за Шихиным, высадился немецкий десант.

169

Десантники попытались через Галахово и Тимофеево прорваться на большак Ржев-Старица. Но наши войска в ожесточенном бою разбили этот десант. В этот же день из района Селижарова в Ржев в штаб 29-й армии приехал заместитель Жукова генерал-полковник И.С. Конев. Было ясно, что главный удар на Калинин враг, обойдя Ржев с юго-востока, наносит через Зубцов и Старицу, а на рубеже Селижарово-Ржев пехотные дивизии 9-й и 16-й немецких армий наносили вспомогательный удар [2].

Всвоих воспоминаниях Конев писал: «Я приказал 22-й армии организовать оборону на левом берегу Волги от Селижарова до Бахмутова, прикрывая Торжокское направление. Двадцать девятая армия в составе шести стрелковых дивизий, прикрыв Ржев и мосты через Волгу, должна была собрать основные силы в кулак, переправить их к Акишеву на правый берег Волги и нанести удар в тыл группировки противника, прорвавшейся к Калинину»[4]. И.С. Конев считал, что быстрое и четкое выполнение этого маневра могло бы остановить наступление врага на Калинин. Но командующий 29-й армией генерал-майор И.И. Масленников не только не выполнил приказа Конева, но и тайно обжаловал его Л. П. Берии. Об этом Конев узнал только в 1953 году, когда был председателем суда над Берией.

В5 часов вечера 13 октября передовые части немцев заняли село Даниловское под Калининым. В этот день воздушная разведка немцев обнаружила, что через мост в Ржеве переходят Волгу длинные колонны Красной Армии. Командование 206-й пехотной дивизии врага получило приказ перекрыть отход наших войск в Ржеве. Усиленный разведывательный отряд немцев еще затемно 14 октября подошел к Муравьеву, но наши части перешли в контратаку и отбросили его. Ожесточенные бои с подошедшими с запада двумя полками 206-й вражеской дивизии продолжались у станции Муравьево и деревни Толстиково до 15 октября [2].

Четырнадцатого октября соединения 41-го моторизованного корпуса 3-й танковой группы противника, поддерживаемые авиацией, отбросив подразделения 5-й стрелковой дивизии, которая только что начала

170