Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

40

.pdf
Скачиваний:
2
Добавлен:
07.06.2023
Размер:
2.9 Mб
Скачать

4.Қоғам (қоғам психологиясы моделдері, қажеттіліктерді бағалау, әлеуметтік әділдік және теңдік, жаhaндану мәселелері);

5.Тұтынушылық (экономикалық) (маркетингті зерттеулер, нарық сегментациясы, сатып алушы мінез-құлықтың психологиялық детерминанттары, қаржылық мінез-құлық және инвестор, мінез-құлықты экономика);

6. Консультация (сексуалды бірдейлік, неке және отбасы терапиясы, карьера психологиясы, зейнеткерлік және герантология).

«Кластерлік жүйе: мұғалімдердің дамуына арналған инновациялық желілер» (Кейптаун университеті (University of Cape Town-Dr. Gideon Nomdo)- бұл зерттеуде Оңтүстік Африка жағдайындағы оқытушылардың біліктілігін көтеру үшін инновациялық желілердің кластерлік жүйесіне арналады.

Зерттеу көрсеткендей мұғалімдерді дамыту бағдарламалары қанағаттандырлықсыз болып отыр, себебі ол бағдарламалар зерттеулерге негізделмеген, сондықтанда күтілген нәтижені бермеген. Осыған байланысты бұл зерттеу инновацияларға негізделген кластерлік жүйені тиімді қолдану мұғалімдерді дамытуда көп сәттілік әкелегенін көрсетеді.

«Білім беру саласындағы лидерлер және инновациялық бағдарламаларға қатысуға бағытталған мұғалімдердің мотивациясы» -(Греция, Аристотель атындағы университет, Салоники қаласы, профессор Георгиос Глезос)- зерттеуде инновациялық бакғдарламар білім алу ретінде жоо мен оқытушылардың кәсіби деңгейлерін жақсартуға әсер ететіні баяндалады. Зерттеу мотивация теориясына сүйеніп, түсіну процесі негізінде мінез-құлықты түсіну, жұмыстың тиімділігін түсіну арқылы өзін жетілдіру идеясына негізделеді. Ұлттық саясат лидерлерді қолдау арқылы инновациялық іс-әрекетті дамытудың тәсілі ретінде қарастырылады.

«Білім беру технологияларын қолдануға мұғалімдердің қатынасы және жеке бастық инновациялану» (Нанкин инфорациялық ғылымдар мен технологиялар университеті, профессор Тан Сьяофэн, Қытай)- зерттеуде мұғалімдердің инновацияларға қатынасын олардың өздерінің жеке бастық инновациялануымен арақатысты қарастырады. Инновациялардың психологиялық тиімділігін негіздейді.

Сингапур 2015 жылы ақпан айында болған 4 -халық аралық (4nd Annual International Conference on Cognitive and Behavioral Psychology (CBP 2015) - 9 - 10 February 2015, Singapore )– когнитивті және бихевиоралды психология атты конференция жұмысына катыстып, көптеген тәжірибелер жинадық, инновациялардың мәселелері көп айтылады.

Атап айтқанда «Оқыту процесіне катысты оқу бағдарламаларын жетілдірудегі SWOT анализ жүргізу» деген зерттеуде (авторы Бетси Орр-Австралия), мұғалімдер қолданатын оқу бағдарламасын талдап, оның әлсіз және күшті жақтарын зерттеп, оқу бағдарламасын соған қатысты талдап, бизнес-білім беру, оқушыларды бағалау, инновацияларды тиімді қолдану мәселесін көтереді.

«Финляндиядағы оқыту мәдениеті және информациялық және коммуникациялық технологиялар» атты зерттеуде (Яакко Панула, Юваскюле университетіUniversity of

Juvaskyala)

Финляндияда қолданылатын ұлттық білім берудің стратегиялық саясатын

суреттеп,

жаңа оқу бағдарламалары бірлескен оқытуға байланысты карастырады және

Фиинляндия үкіметінің осы зерттеуге байланысты жобаларды қаржыландырғаны және дуалды оқыту мәселесіне қатысты арнайы жобалар қаржыландырылған, оқытудағы мәдениет мәселесі арқылы студенттердің өзіндік жұмыстарды орындаудағы творчестволық қатынастарын зерттейді.

«Азия мен Сингапурда жаңа оқу технологияларын бағалау» (Анита Лундберг, Маргарет Картер, Сингапур ұлттық университеті (NUS) өте қарқынды дамып жатқан бәсекеге қабілетті қоғамда компьютерлік білім беру негізгі инструмент болып отыр. Қазіргі жаңа технологиялар студенттерге және педагогтарға қандай стресстер тудыруда оны шешудің жолы қандай сол сұрақтарды қамтиды, оқытудың творчествосы мен өнімділігін көтеруде экономикалық тиімді болатынын талдайды.

41

«Жоғарғы білім берудегі оқу үлгерімінің прогностикалық факторлары» (Эмиля Мартинс-Порту Университеті, Португалия). Білім беру концепциясы екі жақты процеске көп байланысты, оқу үлгеріміндегі «сәттілік» және «құлау» проблемалары қаралады. Зерттеуде жоғарғы білім берудегі оқу үлгерімінің кейбір предикторларын табуды максат етіп қойған және оны индивидуалды ( оқу үлгерімінің әлеуметтік, демографиялық, танымдық), академиялық және институционалды аспектілерін ескеріп зерттеген.

Зерттеуге әртүрлі ЖОО 1318 студенттері қатысқан. 3 инновациялық модель қолданылады, нәтижесі бойынша студенттер интеграцияланған инновациялық модельді көп таңдаған, яғни оқу үлгерімінде сәттілік болу үшін барлық предиктердің қамтылуы, оқыту процесінде жағымды жағдай жасалуы және ұйымдасқан-құқықтық жағдайлардың болуын қамтитын инновациялық модельді көп қалағандары анықталған.

Сонымен қорыта айтсақ, мамандарды жаңа уақыт талаптарына сай дайындау мәселесін жаңаша қарастыру білім сапасын бағалаудың ұлттық жүйесін жасауда инновациялық процестерді екпінді қолдану, мамандық дайындаудың және бітірушінің жаңа моделін жасау аса маңызды болып саналады.

Білім берудің тағы бір негізгі міндеті бәсекеге қабілетті тұлғаны қалыптастыру. Нарыққа бейімделу, соған байланысты ондағы жеңістер мен жеңілістерге психологиялық денсаулықты қамтамасыз ету, жаңа қабылданған инновациялық оқу технологияларына байланысты туындайтын когнитивті стресс пен қорқыныштарды азайту, сессия кезіндегі эмоциялық тәуелсіздік, эмоцияларды жеңу мәселесі тұрады.

Университеттегі алдыңғы озық инновациялық педагогикалық тәжірибелер қызметін сату мен жарнамалау, студентермен интервью алу, зерттеу жұмыстарын оқытушылардың өз тарапынан нарық механизмдеріне сай өздерін өзі қаржыландыру көздерін табу, әр оқытушыың инновациялық мінез-құлқын қалыптастырады.

Әдебиеттер

1.www.ICP 2012. Cape Town

2.www CBP 2015.Singapore

А.А. Давлетова

МОДЕЛЬ ФОРМИРОВАНИЯ АНТИКОРРУПЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ ЛИЧНОСТИ

Актуальность формирования антикоррупционной культуры личности обусловлена реализацией Антикоррупционной стратегии Республики Казахстан на 2015-2025 годы, в которой государством сделан особый акцент на устранение и минимизацию причин и условий, порождающих коррупционное поведение в различных сферах жизнедеятельности общества [1].

За последнее время в решении этой проблемы наметились позитивные перемены. Об этом свидетельствует принятие ряда специальных нормативных правовых актов, посвященных противодействию коррупции. Однако, несмотря на принятые меры, государственная антикоррупционная политика не достаточно полно улучшила положение дел в данной области. Так как коррупция – только в последствиях правовая и экономическая проблема, а в корне - она сугубо психологическая и общечеловеческая [2].

Это требует глубинного исследования причин коррупционных отношений и коррупционного поведения казахстанских граждан, что позволит сформировать комплексную стратегию противодействия коррупции, включающую, в том числе и формирование нетерпимого отношения общества к коррупционному поведению. Научная картина коррупции как сложнейшего социально-психологического феномена призвана содействовать разработке и реализации антикоррупционной культуры и произвести

42

фундаментальные сдвиги в общественном, групповом и индивидуальном сознании казахстанцев [3].

Разработка проблемы антикоррупционной культуры личности до сих пор не получила должного развития на общепсихологическом уровне анализа, на что указывают В.П. Зинченко, А.Р. Ратинов, В.Л. Васильев, О.В. Ванновская, Д.Д. Дуйсенбеков, Болеев Т.К. и другие авторы. Исследовались, главным образом, функциональные составляющие коррупционного поведения, тогда как психологические механизмы антикоррупционной культуры как неотъемлемой части общей системы сознания и самосознания человека почти не затрагивались в общепсихологических исследованиях.

Мы считаем, что антикоррупционная культура личности – это совокупность антикоррупционных знаний в виде норм, убеждений и установок, создаваемых в процессе жизнедеятельности. Проявляется в труде, поведении и антикоррупционной устойчивости субъектов взаимодействия. Формируется под воздействием системы культурного и правового воспитания и обучения. Антикоррупционная культура является компонентом духовной культуры и определяет характер прогрессивно-правового развития личности, обеспечивающие её антикоррупционную деятельность.

Ученые и специалисты Казахского психологического общества, разработали Программу «Формирование антикоррупционной культуры личности» по профилактике коррупции, пропаганде антикоррупционных знаний и ценностей и повышению антикоррупционной устойчивости. Программа разработана с учетом динамики политических преобразований и мировоззрения граждан в формате общенациональной идей «Мәңгілік ел»

[4].

В 2016 году нами была разработана программа для ЭВМ «Система мониторинга госслужбы «Hyzmet» (свидетельство о государственной регистрации права на объект авторского права в Департаменте по правам интеллектуальной собственности №0422 от 10.03.2016г.), которая имеет функциональные возможности, направленные на выявление способностей, выявление мотивации, выявление самооценки, выявление антикоррупционной устойчивости, профессиональный отбор.

Таким образом, обнаруживается противоречие между объективной потребностью в социально-психологическом обеспечении формирования антикоррупционной культуры личности и отсутствием разработанной и апробированной модели такого обеспечения и комплекса социально-психологических условий ее эффективной реализации.

По нашему мнению, построение принципиально новой модели формирования антикоррупционной культуры, основанной на учете особенностей субъективного опыта личности и закономерностях внутренних механизмов усвоения, является одной из наиболее важных теоретических и практических задач современной психологии.

Основной характеристикой нашей модели является деятельность и создание условий для гармонизации интеллектуальной, творческой, аффективной и мотивационных сфер личности. Как отмечал Джакупов С.М. «Творческий потенциал личности, понимаемый как единство способностей и смысловых образований, закладывается в условиях первичных форм совместной деятельности, в которую включается индивид, и продолжается далее при преобразовании ее в индивидуальную деятельность и развития на той основе новых видов совместной деятельности» [5 с. 226].

Конечной целью нашей модели является личность, которая может реализовать свою творческую активность, руководствуется своими внутренними мотивами трудовой деятельности и ориентируется, прежде всего, на собственный личностный рост и профессиональное саморазвитие, с твердой антикоррупционной позицией.

Основанием проектирования профессионально-личностной образовательной технологии, направленной на раскрытие и реализацию интеллектуального и творческого потенциала, является динамическая структура потенциала личности специалиста, в которой он раскрывается как развивающаяся во времени система. Соответствующий формирующий

43

процесс мы представляем в виде модели по формированию антикоррупционной

культуры личности, которая состоит из следующих этапов:

1.Применение «Системы мониторинга госслужбы «Hyzmet», с определением категориальных групп:

I - высокий уровень антикоррупционной устойчивости;

II - выше среднего уровень антикоррупционной устойчивости; III – средний уровень антикоррупционной устойчивости;

IV – ниже среднего уровень антикоррупционной устойчивости; V - низкий уровень антикоррупционной устойчивости.

2.Программа «Формирование антикоррупционной культуры личности», включающая блок правовых, социально-экономических знаний;

3.Проведение тренингов для повышения антикоррупционной устойчивости личности для IV.V групп;

4.Индивидуальная психокоррекционная работа для представителей V группы;

5.Экспериментальная проверка эффективности реализации модели формирования антикоррупционной культуры личности посредством психодиагностических методик: Шестнадцатифакторный опросник личности Р. Кэттелла (16PF); Шкала личностной тревожности Ч.Д. Спилберга; Методика уровня локуса контроля (УСК) Е.Ф. Бажин, Е.А. Голынкина, Л.М. Эткинд; Методика стремления к успеху [6].

6.Повторное применение «Системы мониторинга госслужбы «Hyzmet» для III. IV.V

групп.

Методы формирования антикоррупционной культуры личности:

- психодиагностика; - активные методы обучения - творческие экспериментальные задания:

- нестандартные задачи:

- исследовательские методы; - частично-поисковые и поисковые методы;

- методы углубленного изучения коррупции; - психологический самомониторинг; - индивидуальная психокоррекция.

Управление собственной деятельностью осуществляется посредством проблемных ситуаций. Решающее значение приобретает самостоятельный поиск, осмысливание приобретаемых знаний и новых логических связей и вариаций.

В рамках формирования антикоррупционной культуры личности раскрываются творческий потенциал, направленность на саморазвитие личности, единство интеллекта и аффекта, что является одной из основных целей модели формирования антикоррупционной культуры личности.

В рамках этой модели на качественно новом уровне решаются задачи формирования антикоррупционной культуры личности. Реализация данной модели позволит обеспечить гармоничное развитие личности специалиста и повысить антикоррупционную культуру казахстанцев.

Литература

1.Антикоррупционная стратегия Республики Казахстан на 2015-2025 годы, утвержденная Указом Президента Республики Казахстан от 26 декабря 2014 года № 986.

2.Ванновская О.В. Личностные детерминанты коррупционного поведения // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. – 2009. – №

102.– С. 323–328.

3.Давлетова А.А. Психологические механизмы противодействия коррупции. Международ. круглый стол на международном круглом столе «Юсуф Баласагуни: истоки педагогики и гуманизма и современность». Алматы, 2016. С.186-189.

44

4.Давлетова А.А. Психологические детерминанты противодействия коррупции. Вестник Кайнара № 4. Алматы, 2016.

5.Джакупов С.М. Психологическая структура процесса обучения. / 2 изд. – Алматы: Қазақ университеті, 2009. – 307с.

6.Лучшие психологические тесты. /Под ред. Дружининой Е.А. – Харьков. 2004. 283с.

Ш.Е. Дуанаева

ДІНИ ТҰЛҒАНЫҢ ӘЛЕУМЕТТІК-ПСИХОЛОГИЯЛЫҚ ЕРЕКШЕЛІКТЕРІ

Осыған дейін, зерттеушілер дінге сенуші индивидтің қалыптасуының әр қандай аспектілері жөнінде айтылған болатын. Дегенмен, дін психологиясында маңыздылығы жағынан келесі бір мәселеге де мән беру қажет, ол - діни адамның алдын ала қалыптасып қойған тұлғалық ерекшеліктерінің сипаттамалары. Тұлға — әр-түрлі ғылымның зерттеу пәні, олардың әр қайсысында өзіндік зерттеу аспектісі және бағыты бар. Біздің жағдайда, тұлғаны әлеуметтік-психологиялық қырынан немесе жоғарыда атап кеткеніміздей, дін психологиясы методологиялық жағынан да қарастыруымызға болады. Тұлғаны әлеуметтікпсихологиялық ерекшеліктермен зерттеуді сәтті сипаттаған Г.М. Андреева болды. Әлеуметтік психология «тұлғаны, нақты қандай топтарда және қандай жолдармен әлеуметтік әсерлерді игеретінін (оның қандай әрекет жүйесі арқылы) және өзінің әлеуметтік болмысын қалай, қандай әлеуметтік топта жүзеге асыратынын анықтады» [1]. Шындығында, діни тұлғаның қалыптасуы мен ерекшелігін зерттеу үшін осындай ыңғай керек болатын. Ендігі кезекте, қозғалатын мәселе, дінге сенетін адамның діни сенімнен туындайтын, тұлға әрекетін бағыттайтын ерекшеліктерді зерттеу.

Жалпы тұлға бағыттылығы, оның ішіндегі діни тұлғаның бағыттылығы өте маңызды сипаттамалардың бірі. Ол, өз кезегінде, тұлғаның қажеттіліктерінен, әрекет мотивтарынан, әлеуметтік бағдарларынан және құндылықты бағдарларынан іс жүзінде көрінеді. Біз, ендігі кезекте, жоғарыда атап өткен діни тұлғаға қатысты болған, тұлға бағыттылығының сипаттамасын қарастыратын боламыз. Бар зейінімізді тұлға бағыттылығындағы оның діни сенімімен тікелей қатысты болған аспектілеріне бөлетін боламыз.

Діни қажеттіліктер турасындағы сұрақтан бастайық. Жалпы қажеттіліктің анықтамасын «Психологиялық сөздіктен» (М., 1983) таба аламыз: «Қажеттілік — ағзаның, адам тұлғасының, әлеуметтік топтардың, жалпы қоғамның, объективті мазмұнда өмір сүруінің және дамуының тәуелділігін сипаттайтын күйі». Егер тұлға қажеттілігі жөнінде айтар болсақ, онда, берілген анықтамаға сәйкес, әр бөлек индивидтің, өмірінің объективті шарттарына және іс-әрекетіне байланысты белгілі бір тәуелділіктің көрінуін айтамыз. Ал бұл жағдайлар, өзіміз білетіндей, индивидтің өмір сүру салтымен және әлеуметтік ортасымен анықталады. Сәйкесінше, тұлға қажеттіліктері табиғаты жағынан әр қашан әлеуметтік, ол қажеттіліктер осы қоғамда қалыптасып, туындайды. Дәл осындай жалпы методологиялық позициямен діни қажеттіліктердің табиғатын және негізін қарастыру керек.

Шетелдік дін психологиясы өкілдерінің қарастырғандарын талдайтын болсақ, осы мәселеде негізінен үш түрлі нұсқаны келтіреді. Теологиялық бағытты ұстанған психологтардың айтуынша, тұлғаның діни қажеттіліктері құдайға деген сенімнен бастау алады, «құдаймен кездесу» адамның ішкі жан дүниесінде орын алады, ал, бұл болса, әр адам жанының құдай көмегімен жаратылғандығының белгісі. Субъективистік ұстанымдағы психологтардың алға тартатын анықтамалары, адамның діни қажеттіліктері оның психикасының спецификалық ерекшеліктерімен анықталады дейді. Келесі бір позиция, ол - психологиядағы биологизаторлық тенденция бойынша, діни қажеттіліктерді адам ағзасы функцияларымен байланыстырған болса, психоаналитиктар, бұл мәселені, адамның іс жүзінде орындалмаған қалау, тілектерінің бейсаналыққа өтуінен деп түсіндірді. Біздің

45

жоғарыда қойылған сұраққа, бұл берілген жауаптардың құзіреттігі жетпейді, біздің талабымыз бойынша, діни қажеттіліктердің әлеуметтік бастауы ғылыми дін психологиясымен түсіндірілуі міндетті. Діни қажеттіліктің табиғатын түсіндіруде авторлардың бір ауыздан берілген анықтамасының жоқ екендігін байқаймыз.

Мысалы, И.А. Малахова, діни қажеттілікті, зайырлы формадағы қандайда бір адамдардың шынайы әлеуметтік қажеттіліктерінің ерекше бір қанағаттану формасы деп түсіндіреді. Осы тәрізді қажеттіліктер қатарына, ол, отбасына, өзін-өзі тануға, қандайда бір әрекеттерге деген қажеттіліктерді қосады [2]. В.В. Павлюктің де ойынша, діни қажеттілік, өзгерген тұрпаттағы, формадағы, дәлірек айтқанда, деформацияланған, кадімгі адами қажеттіліктер ретінде көрініс тапқан [3].

В.И. Носовичтің кітабында бұл мәселені басқаша қарастырған, дін өзінің спецификалық формасы арқылы адамдардың кейбір әлеуметтік маңызды қажеттіліктерін қанағаттандырады: әлемді тануда, шығармашылық әрекеттерде, қарым-қатынаста [4]. Дегенмен, ол діншілдердің спецификалық діни қажеттіліктерін бөліп көрсеткен, ол өз кезегінде, мұндай қажеттіліктерді тылсым, ғажайып күштерге культтік әрекеттер арқылы кунбелікті қарым-қатынасқа деген қажеттілік деп көрсетті. «Кей бір әлеуметтік қажеттіліктердің мистификациясы, діни қажеттіліктердің болмауын көрсетпейді, - деп жазды В.И. Носович, керісінше, бұл иллюзорлы формадағы діни қажеттіліктер адам өмір сүруінің физикалық заңдылықтары тәрізді рухани дүниесі үшін де маңыздылыққа ие» [4].

Діни қажеттілік, тұлғаның рухани қажеттіліктер қатарына кіреді. Діни қажеттілік идеясының негізі – тылсым, құдіретті күшке деген сенімнің болуымен көрінеді. Белгілі жағдай, ол екі жақты, құдіретті күшке деген және діни адам мен сол күштің арасындағы байланыстың бар екендігене деген сенім, сонымен қатар, бұл сенімнің практикалық көрінісі культтік әрекеттермен сипатталады.

Демек, бір қатар авторларды талдаулардан кейін, біздің шағаратын ой түйініміз – діни сенімге деген қажеттіліктер, индивидтің туа біткен қажеттіліктеріне жатқызылады, бірақ, ол тек нышан түрінде көрініс табады да, оның сыртқы көрініске айналуы үшін қолайлы шарттар мен жағдайлар жасалынуы қажет.

Діни тұлғаның діни қажеттілігін сипаттау үшін, М.Г. Писманик өзінің «Тұлға және дін» атты еңбегінде «псевдоқажеттілік», «жалған қажеттілік» деген терминдарды қолданады [5]. Автордың ойы түсінікті: оның меңзегені, діни қажеттіліктер, тұлғаны жан-жақты дамуға жетелейтін қалыпты, саналы қажеттіліктер қатарына жатпайды дейді. Дегенмен, оның осы терминдарды қолдануының өзі сәтсіз деп баға береміз [6]. Діни сенімнің жүзеге асуын қамтамассыз ететін діни культтік әрекеттерге деген қажеттілік, бұдан бұлай, жалған қажеттілік болып табылмайды. Ол толығымен, діни тұлғаның өмірлік ұстанымдары мен қызығушылықтарына, қоғамдағы жүріс-тұрысына өз ізін қалдыратын шынайы қажеттіліктер қатарына жатқызылады.

Діни тұлғаның ерекшелігін анықтауда оның дінге келуінің мотивін зерттеу маңыздылығы жоғары. Дінге келудің мотиві, бір жағынан, тұлғаның діни сенім мотиві, яғни, осы бір тұлғаның пікірінше оның дініне қажетті болғандар, екінші жағынан, культтік әрекеттер мотиві, яғни, шіркеулер мен құлшылық орындарына бару. Осы тұстағы екеуінің арасында, дінге келудегі мотивациямен тығыз байланысты, бірақ ол екеуі бір нәрсе емес.

Егер, нақты бір индивидтің дінге келудегі мотиві жөнінде айтар болсақ, онда ол, бұл әрекетінің мотивін тіпті саналы түрде қабылдамағанын айтар еді. Көбіне, индивид, дінге келудегі анық мотивін саналай бермейді, сәйкесінше, өзін-өзі алдаған болып, діни оқулардың нәтижесінде келдім деп жалған сезімге сенеді.

Украиндық әлеуметтанушылар, діни тұлғалардың дінге келу мотивтерін, сол адамдардың баяндауларымен, анықтау мақсатымен зерттеу жүргізген болатын. Онда бірнеше мотивтар бөлінген болатын:

1. «Дін ақылдың талаптарын қанағаттандырады». Мұндай мотивті зерттеуге қатысқандардың шамамен 4% құрады. Осы жағдайды негіздей отырып, құдай болмысының теологиялық «дәлелін» қайталады.

46

2.«Дін жанның құтқарылуына уәде береді». Бұл мотивті сұрақтама алған топтардың 16% көрсетті. Мұндағы мотивке берген түсіндірмелері: «Мен құдайға өлімнен қорқып сендім». Бұл топқа ерген діни адамдар терең сенімге негізделген және өзі ерген конфессияның барлық талаптарына сай әрекет көрсетеді.

3.«Дін эмоциялық тыныштық пен қуанышқа бөлейді». Бұл мотивті сауалнамаға қатысқандардың 13% таңдаған. Дін – эмоциялық қуат пен қиындықтарды жеңуге ықпал етеді.

4.«Дін — құндылықты кемелденуге алып барады». Әр-түрлі сектанттық топтардың сауалнамаға қатысқандарының шамамен 60% мотивтің осы бір түрін таңдаған.

5.«Мүмкін керек болып қалар». Мұндай мотивті шамамен 9% көрсеткен. Мотивтің бұл түрі діни сенімнің әлсіздігінің белгісі және діни оқытулардың дұрыстығына деген терең сенімнің болмауын көрсетеді.

6.«Әдеп-ғұрып бойынша сенімді ұстану». «Дінді біз ойлап тапқан жоқпыз, бізге дейін де қалыптасып қойған діни сенім болды, ата-аналарымыз да осы дінде болған». Осы тәріздес жауап берген адамдар дінге шартты түрде сенеді. Сауалнамаға жауап бергендердің көпшілігін құрады 45% [7].

Бұл украиналық зерттеушілердің жүргізген зерттеуінен алынған нәтиже – сол қоғамдағы секуляризация процессінің тереңдеуін білдіргендей болды. Айта кететін мәселе, дінге келудегі негізгі мотивтардың бір шамасы сыртқы жағдайлармен шарттанған екенін аңғартты.

Жүргізілген әлеуметтік зерттеулерді бағалай отырып, мән беретін мәселе, жалпы осы тәріздес сауалнамаларда адамдар дінге келуінің негізі, шынайы мотивтарын ашып айта бермейді, немесе толық жарияламайды. Сондықтан, әлеуметтік зерттеулердің құндысы – анкета немесе саулнамалық зерттеулер жүргізгенде жалпы сұрақтан қарағанда (мысалы: «Сіз өз әрекеттеріңізді діни нормаларға сай орындайсыз ба?») жеке ситуативті сұрақтарға көбірек мән берілуі тиіс. Біздің айтқымыз келгені, жасалынып жатқан әлеуметтік зерттеулерді теріске шығару емес, керісінше, осындай зерттеулердің нақтырақ әрі мәнділігінің анағұрлым жоғары болуын қадағалау қажет деген ұсыныс.

Тұлғаның әлеуметтік бағыттылығы, сонымен қатар, әлеуметтік және құндылықты бағдарларында да көрініс табады. Бағдар ұғымы жалпы және әлеуметтік психологияда да кездеседі. Жалпы психологиядағы бағдар мәселесін грузиндік психолог Д.Н. Узнадзе терең қарастырған. Ал әлеуметтік бағдар мәселесіне келер болсақ, яғни, қандайда бір әлеуметтік құбылыстарға тұлғаның нақты баға беруі және соған сай әрекеттік дайындығы. Бұл мәселені алғашқы болып зерттегендер шетелдік әлеуметтік психологтар болатын. Ағылшын тілді әлеуметтік психологияда әлеуметтік бағдарларды «аттитюд» (attitude) терминімен қолданады, біздің әдебиеттерде көбіне аудармасыз қолданыла береді. Мұндағы аттитюд күрделі әлеуметтік құрылым ретінде қарастырылады және ол үш компоненттен тұрады: когнитивті (әлеуметтік бағдардың объектісін саналау), аффективті (объектіні эмоцияналды бағалау) және әрекеттік немесе конативті (нақты объектіге деген әрекеттік қатынасы) [8].

Бағдар және құндылықты бағдарлану мәселесін өнімді әрі нәтижелі зерттеген В.А. Ядовтың жұмыстарынан көре аламыз. Ол «тұлғаның әлеуметтік әрекетіндегі диспозициалық регуляция» концепциясын жасаған болатын [9]. В.А. Ядов тұлғаның әлеуметтік әрекетінің ішкі регуляциялық жүйесін (құндылықты және әлеуметтік бағдарлар) қандай да бір әрекетке деген «диспозициясын» иерархиялық бірегей әрі көп сатылы жүйе ретінде қарастыруға талпыныс білдірді. Ол жүйеге мына мәселелер қатысты:

1.Төменгі деңгей — виталды қажеттіліктерде және қарапайым ситуациялардағы қарапайым бекітілген бағдарлар.

2.Екінші деңгей — әлеуметтік бекітілген бағдарлар. Ол жекелеген әлеуметтік ситуациялар мен объектілер негізінде қалыптасатын бағалаулар.

3.«Келесі, диспозициялық деңгей — қандай да бір әлеуметтік белсенділік сферасына сай тұлға қызығушылығының жалпы бағыттығы немесе әлеуметтік базалық бағдарлар». Бұл

47

бағдарлар анағұрлым күрделі, нақты тұлға үшін белгілі бір басымдылыққа ие болған әрекетке әлеуметтік қажеттіліктер негізінде бекітіледі.

4. «Диспозициялық иерархияның ең жоғарғы деңгейі нақты индивидтің жалпы әлеуметтік детерминацияланған өмірлік әрекет мақсатының және мақсатқа жетудің жолындағы құндылықты бағдар жүйесін құрады» [9].

Құдіретті күшке деген сенімнен туындайтын діни тұлғаның әлеуметтік бағыттылығының ерекшелік мәселесіне тоқталғанда үш жоғарғы диспозицияның қалыптасуына мән беру қажет. Яғни, әлеуметтік ситуациялар мен жекелеген объектілерге деген әлеуметтік бағдарлары, діни тұлғаны діни культтерге және діни қауымдарға белсенді қатысуындағы бағыттылы және діни тұлғаның қоғамдағы жалпы әрекеті мен дүниеге деген көзқарасын анықтайтын құндылықты бағдарлануы.

Әдебиеттер

1.Андреева Г.М. Социальная психология, с. 331.

2.Вопросы научного атеизма. Вып. 26. М., 1980, с. 298–302.

3.Павлюк В.В. Психология современных верующих и атеистическое воспитание, с. 88–

92.

4.Носович В.И. Научный атеизм о религиозной психологии, с. 10–28.

5.Писманик М.Г. Личность и религия, с. 84–85.

6.Жукаускене С. Если не я, то кто? — Наука и религия, №4. с. 35–38.

7.Демьянов А.И. Религиозность: тенденции и особенности проявления. Воронеж, 1984,

с. 104).

8.Андреева Г.М. Социальная психология, с. 359.

9.Ядов В.А. О диспозиционной регуляции социального поведения личности. — Методологические проблемы социальной психологии, с. 89–106.

Г.А. Едилова

СТРУКТУРНАЯ МОДЕЛЬ «ДОВЕРИЯ» В ПСИХОЛОГИИ

Доверие относится к важнейшим социально-психологическим явлениям, определяющим особенности социального взаимодействия, его эффективность и успешность совместной деятельности. Этот факт отмечали мыслители всех времен, но специальным предметом психологического исследования оно становится только с середины XX столетия, и на сегодняшний день эта область исследований насчитывает несколько тысяч публикаций. Одной из причин столь пристального внимания к доверию является все определенней ощущающаяся утрата доверия в обществе: между различными социальными группами, к власти, в организациях, между людьми, а также между народами и государствами. Многие практики в современный период по преимуществу строятся на недоверии, что вызывает значительные экономические и моральные издержки. Проблемой доверия занимаются ученые различных специальностей: философы, антропологи, культурологи, социологи, педагоги, экономисты, юристы, политологи, военные, историки и в том числе психологи. Каждая наука имеет свой ракурс рассмотрения доверия, но, без преувеличения, психология доверия и, прежде всего, социальная психология доверия составляют краеугольный камень всей проблематики доверия, в каком бы отношении оно не исследовалось.

Существует весьма значительный объем литературы по доверию. Например, в разных отношениях доверие изучается такими специалистами как: С.Н. Айзенштадт, Э. Аронсон, Е.В. Ашлапова, А.В. Белянин, Д. Бирн, Л. Бос, М. Бубер, П. Бурдье, А.Дж. Вейджет, Д. Гамбетта, Э. Гидденс, Д.М. Данкин, П. Дасгупта, В.П. Зинченко, И.В. Калинин, Дж. Колеман, И.С. Кон, Р. Кочюнас, Р.М. Крамер, В.Н. Куницына, А.Б. Купрейченко, Д. Левис, Н. Луман, Л.А. Микешина, Б.З. Мильнер, Э. Пратканис, К.Р. Роджерс, Дж.Б. Роттер, Дж.К.

48

Рэмпель, А. Селигмен, Т.П. Скрипкина, Г.У. Солдатова, Ф. Фукуяма, А. Хажински, Дж. Холмс, П.Н. Шихирев, П. Штомпка, Э. Эриксон и мн. др. [1, с. 9-20; 2, с. 35-74, 84-95; 3, с.

50-93, c. 105-121; 7-9; 14; 20; 22-26; 28-31 и др.]. В то же время есть два аспекта проблематики доверия, на которые вольно или невольно выходят все исследователи, это генезис доверия, как онто-, так и филогенез доверия, и это многообразие социальных практик доверия, реализуемых через поведение отдельных индивидов и малых и больших социальных групп [1-6, 8, 10-13, 21, 24, 27, 31].

Онтогенез доверия, как на это указывает ряд исследователей (И.В. Антоненко, В.П. Зинченко, А.Б. Купрейченко, К. Роджерс, Т.П. Скрипкина, Э. Эриксон и другие исследователи), восходит к раннему детству [1-4, 6, 8, 14, 20, 24-25, 31]. Но доверие формируется в онтогенезе в норме как избирательное психическое образование, которое проявляется по отношению к каждому значимому объекту как определенная мера, степень доверия (недоверия). То есть наряду с наличием общего, базисного доверия личность проявляет избирательное и определенное доверие к конкретному объекту. И прежде чем индивид сможет проявить определенность доверия по отношению к некоторому объекту, он должен получить некоторый опыт взаимодействия с ним, на основе которого, как и с учетом всего собственного опыта, индивид сформирует меру доверия (недоверия) к этому объекту. У конкретного индивида не существует доверия вообще (это было бы доверием к ничему, безобъектным доверием), а существуют определенные проявления доверия к конкретным объектам. Доверие вообще является только теоретической конструкцией, обобщением этих определенных проявлений доверия. Таким образом, доверие как реальный феномен, как определенное доверие формируется каждый раз заново в отношении каждого нового объекта, хотя и с учетом всего прошлого опыта личности и базисного доверия. Другими словами, интегрированный в личности опыт доверия выступает одним из факторов формирования конкретного доверия, доверия в данном случае [2, 3]. В каждой психологической практике, осуществляемой личностью или группой, этот опыт доверия проявляется как актуальное доверие. Несмотря на сложную структуру психологической практики, в которой реализуются потенции разных уровней структуры личности [10-13, 15, 16, 18, 19, 30], в проведенных исследованиях нам удалось показать, что фактор доверия (степень актуального доверия) корректирует проявления всех этих уровней вполне определенным образом: в сторону большей открытости при установке на доверие и, соответственно, в сторону закрытости при установке на недоверие. А это, в свою очередь, увеличивает или снижает эффективность деятельности и социального функционирования.

Когда конкретное доверие сформировано на некотором существенном уровне, т.е. является достаточно устойчивым отношением субъекта к объекту доверия, оно начинает играть важную, часто определяющую роль в организации взаимодействия между субъектом и объектом (который в свою очередь выступает также субъектом взаимодействия), таким образом, доверие становится важным фактором осуществляемых личностью социальных практик. И оно, несомненно, выступает самостоятельным фактором этих практик [10-13, 15, 17, 27]. При этом конкретное доверие (т.е. доверие к конкретному объекту, конкретному индивиду), имея некоторый определенный уровень, в процессе отдельных актов взаимодействия флуктуирует вокруг этого уровня в зависимости от привходящих обстоятельств, в первую очередь, ситуационных факторов доверия. И, как результат этих флуктуаций, индивид каждый раз проявляет актуальное доверие, отличающееся от общего уровня конкретного доверия.

Таким образом, мы видим линию взаимосвязи между четырьмя явлениями: базисным доверием, опытом доверия, конкретным доверием и актуальным доверием [3, с. 278-326]. Базисное доверие формируется, по Э. Эриксону, в первый год жизни [31]. Это основа любого доверия. Когда сформировано базисное доверие, вместе с ним сформирован и функциональный орган доверия (психическое образование, реализующее функцию доверия / недоверия): доверие уже существует как самостоятельное явление, в нем далее уже не может быть ничего принципиально нового, весь последующий опыт только наслаивается на

49

базисное доверие, он является последующей дифференциацией, уточнением базисного доверия. Опыт доверия ничего принципиально не меняет: если был сформирован определенный уровень базисного доверия, то этот уровень является постоянной характеристикой личности, она с ним ничего сделать не может, он ее сопровождает во всех обстоятельствах и определяет ее особенности взаимодействия с миром, бытия в этом мире (базисное доверие можно изменить только в условиях специально организованной психотерапии, и это осуществить сложно). Все конкретное и актуальное доверие привязано к этому уровню и зависит от него.

Но это не следует понимать таким образом, что одни индивиды постоянно доверяют всем обстоятельствам жизни, а другие нет. Уже базисное доверие является сложным дифференцированным и избирательным (парциальным) отношением, обусловленным обстоятельствами первого года жизни ребенка, т.е. опыт каждого индивида в норме содержит разные степени доверия к разным социальным объектам и к разным сторонам этих объектов. Но средняя линия этого опыта в первый год жизни и выражается в интегрированном виде базисным доверием, которое, с одной стороны, есть сложное системное отношение, с другой – общий определенный уровень доверия.

Таким образом, в актуальном доверии или сразу за ним мы обнаруживаем как фигурки матрешки конкретное доверие, опыт доверия и базисное доверие. Это механизм внутренней детерминации актуального доверия его более общими формами. Актуальное доверие является результатом не только ситуационных факторов доверия, но и этих видов доверия, оно проявляется из них и через них. В актуальном доверии присутствуют как его основание и опора конкретное доверие, опыт доверия и базисное доверие. При этом: если нет ситуационных критериев для формирования актуального доверия, то проявляется конкретное доверие; если нет определенных критериев для формирования конкретного доверия, то проявляется уровень доверия, соответствующий опыту доверия личности; за которым стоит базисное доверие. Надо также иметь в виду, что все эти виды доверия не есть нечто абстрактное типа логических общих форм, наоборот, доверие всегда наполнено очень определенным содержанием, это опыт личности, который присутствует в ней как совокупность определенных восприятий, переживаний и реакций на совершенно конкретные условия среды и особенности ситуаций, но содержится в снятом виде, преобразованном психической деятельностью в фоновое содержание сознания в процессе проживания актуальных событий [24].

Если есть определенный уровень доверия (или недоверия), то эта определенность доверия выстраивает взаимодействие в соответствии с уровнем существующего доверия. Ребенок доверяет матери и не нуждается в проверке ее намерений в отношении себя, а принимает ее заботу и ее указания как должное и позитивное. Ученик доверяет учителю и не задается вопросом о правильности его знаний. Если руководитель доверяет подчиненным, то он одновременно действительно делегирует им полномочия и ответственность, и это многократно ускоряет решение любой задачи, поскольку не требует согласования каждого простого вопроса с руководителем: подчиненный их решает сам. Если между партнерамикоммерсантами сложилось достаточно высокая степень доверия, то это упрощает их деятельность и увеличивает прибыль каждого, поскольку каждое опасение (недоверие) добавляет затраты на страхование этих опасений в той или иной форме: от сбора информации о другой стороне до привлечения третьих сторон к участию в сделке. Если политики не доверяют друг другу, то это замедляет процесс переговоров, поиск консенсуса, принятие решений, вызывает постоянные подозрения и т.п. Если народ не доверяет власти, то всякое ее предложение рассматривает как направленное против своих интересов, даже если на это явно ничто не указывает, и это сложно исправить.

Таким образом, степень доверия напрямую определяет качество взаимодействия, его эффективность, и значит результат. А результат взаимодействия, в свою очередь, влияет на стороны взаимодействия. Если взаимодействия между субъектом и объектом продолжаются, то на их основе складывается и развивается система взаимоотношений и социальных

50

Соседние файлы в предмете [НЕСОРТИРОВАННОЕ]