§ 6. Наличие у кредитора, уже исполнившего

свое обязательство, права на расторжение

Возможно ли осуществить отказ от договора тогда, когда опасения о возможном неисполнении договора должником возникли у стороны, которая уже осуществила свое исполнение? В литературе приводилось мнение, что в такого рода случаях воспользоваться своим правом на отказ кредитор не может в силу буквального прочтения ст. 328 ГК <517>. Действительно, очевидно, что право приостановления своего исполнения к случаю, когда кредитор уже осуществил исполнение, неприменимо. Но это отнюдь не означает, что нельзя применить к такого рода случаю и право кредитора на отказ от исполнения. При буквальном прочтении право отказаться от исполнения того, что было уже исполнено, может выглядеть несколько нелогично. Но здесь вряд ли уместен формальный подход. Дело в том, что справедливость и здравый смысл подсказывают, что права кредитора, уже осуществившего исполнение, не могут защищаться в меньшей степени, чем права кредитора, который еще не приступил к исполнению договора. Ведь кредитор, осуществивший исполнение первым, попадает в достаточно неприятное положение ожидания исполнения договора со стороны контрагента. И не всегда период коммерческого кредита, т.е. того срока, который разделяет предшествующее и последующее исполнение, незначителен. Зачастую контрагенты предоставляют друг другу значительные отсрочки. В этой связи закон должен защищать сторону, исполнившую договор первой и получившую после этого достоверную информацию о том, что контрагент не осуществит свое встречное исполнение в срок или осуществит его настолько ненадлежащим образом, что кредитор будет вправе его не принимать.

--------------------------------

<517> Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства. М., 2005 С. 500.

Уточним, что на практике эта возможность будет востребована именно в тех случаях, когда отсрочка, данная должнику, достаточно значительна. В этой ситуации в условиях современной экономики, колебания цен, резких изменений рыночной конъюнктуры и мобильности капиталов становится неразумным и экономически нецелесообразным принуждение кредитора, получившего достоверную информацию о предполагаемом нарушении со стороны должника, ждать окончания периода отсрочки и начала просрочки для того, чтобы воспользоваться своим правом на расторжение. Поэтому считаем возможным признать право кредитора на отказ от договора до наступления срока исполнения встречного обязательства и в том случае, когда он, исполнив договор со своей стороны, обоснованно предвидит нарушение со стороны должника по встречному обязательству. В таком случае права должника могут быть в полной мере защищены требованием об очевидности и существенности будущего нарушения.

При буквальном прочтении юридическое обоснование данного вывода ни в ст. 328 ГК, ни в иной специальной статье ГК обнаружить не удается. Но правовая мысль не всегда должна мириться с недостатками закона или отсутствием необходимых для практики норм, и в случае, когда соответствующая норма действительно была бы крайне полезной, следует выводить ее, используя доступные в цивилистике формально-юридические приемы. Нам представляется наиболее логичным такой вариант, при котором, как об этом уже говорилось, право отказаться от исполнения понимается не как некое специальное или особое право кредитора, а как синоним права на расторжение договора. Если мы проводим знак равенства между правом на отказ от исполнения и правом на расторжение, то снимается формальное семантическое препятствие для признания за кредитором права отказаться от уже осуществленного исполнения. Поэтому считаем возможным на этом базисе установить право кредитора, исполнившего договор первым, отказаться от договора и потребовать возврата исполненного до наступления срока исполнения встречного обязательства в случае, если возникнут очевидные свидетельства того, что вторая сторона впоследствии нарушит свою часть договора существенным образом.

Приведем пример возможного применения данного принципа в случае с договором банковского кредита. Предположим, что банк предоставил кредит на несколько лет, по условиям которого заемщик обязан вернуть сумму кредита и причитающиеся проценты по окончании данного срока. Впоследствии банк получил достоверную информацию о том, что заемщик с большой долей вероятности не сможет вернуть кредит, например, в связи с тем, что единственный бизнес заемщика - ресторан, на постройку и оборудование которого был взят кредит и на доходы от коммерческого использования которого он намеревался его погасить, полностью уничтожен в результате пожара, и при этом страховое возмещение не выплачивается по причине нарушений техники пожарной безопасности сотрудниками ресторана. В данной ситуации вполне очевидно, что заемщик, вероятнее всего, не сможет погасить кредит в означенный срок. Предположим, что банк не может расторгнуть договор и потребовать досрочного возврата кредита, ссылаясь на утрату обеспечения (так как залогом являлось иное имущество), нецелевое использование средств (так как все средства пошли по назначению на организацию ресторана) или неуплату частичных платежей (так как в силу договора все проценты и сам кредит возвращаются по окончании срока договора одномоментно). Именно для таких ситуаций крайне востребованной оказалась бы норма ст. 328 ГК о предвидимом нарушении. При ее применении банк получает право досрочно расторгнуть договор кредита и потребовать возврата предоставленных средств, не дожидаясь истечения согласованного срока, если очевидно, что должник, вероятнее всего, в срок кредит и проценты не погасит. Данный шаг может быть оправданным с тактической точки зрения, так как у заемщика сразу после пожара еще могут остаться средства или какое-то имущество, которое может, хоть и частично, покрыть его долг перед банком. К моменту истечения указанного в договоре срока вероятность обнаружения достаточных средств и ликвидного имущества для погашения долга в условиях отсутствия приносящего доход бизнеса и с учетом принятой в России практики ведения бизнеса и решения подобных проблем крайне мала.