Глава вторая

День и-ю первой луны 23 года правления Канси (23 февраля 1684 г.). — Приказано цзянцзюню Сабсу послать войско для искоренения и привлечения русских на реке Бурее

Сабсу донес: «Русские с реки Буреи прибыли на реку Амгунь, где соединились с русскими, пришедшими с Северного моря ⁴⁶ для военных действий против фэйяка. Фэйяка отступили и поселились на речных островах. Если не поспешить с походом на русских, то хэчжэнь, фэйяка, цилэр сильно пострадают. К тому же русские, очевидно, вскоре получат подкрепление. Нужно воспользоваться моментом, когда в четвертой луне (Апрель — май.) вскроются реки, приказать двум командующим вместе с 300 воинов и 4 пушками выйти к устью Амгуни. Гэкэданъа и другие из племени фэйяка проведут их до тех мест, где проживают русские. Сначала мы попробуем склонить русских перейти на нашу сторону, а если они не согласятся — поведем на них войско и уничтожим. Если же русские заблаговременно узнают о нашем приближении и отступят, то посланное войско пусть воспользуется удобным моментом и умиротворит население различных мест хэчжэнь, а также попытается привлечь на нашу сторону всех тех, кто еще к нам не присоединился».

Император наложил резолюцию: «Утвердить».

День синь-ю второй луны (30 марта 1684 г.). — Приказано доставить русских, перешедших на сторону маньчжуров, в столицу и устроить

Цзянцзюнь Сабсу доложил: «Командующий Олочунь и другие 11 дня первой луны текущего года (15 февраля 1684 г.) прибыли в те места, где проживают русские. Послали к ним Ивана и других зачитать императорский указ. Вначале забрали у них 20 ружей, трех детей элэчунь в качестве заложников. Затем привлекли на нашу сторону русского Михайлу и других — всего 21 человека». [669]

Император приказал: «Препроводить Михайлу и других в столицу и передать их Налоговому приказу для устройства. Ружья этих русских и тех, которые перешли на нашу сторону раньше, следует также прислать в столицу. Для конвоирования [русских] потребуется слишком много офицеров и воинов, и очевидно, если их будут переправлять всех сразу по почтовому тракту, то возникнут огромные трудности. Поэтому приказываю продумать и решить вопрос об их отправке».

День цзи-хай четвертой луны (7 мая 1684 г.). — Приказано дополнительно выдать походный хлебный паек айхуньскому войску

Цзянцзюнь Сабсу и другие обратились с просьбой выслать после четвертой луны текущего года походный хлебный паек для войска за один год. Налоговый приказ принял решение, что по примеру прошлых лет паек следует выдать за половину года. К тому времени, когда к воинам айхуньского гарнизона прибудут семьи, выдачу пайка прекратить.

Император дал указ: «Войска [в Айхуне] несут тяжелую службу, и поэтому походный паек им нужно выдать за половину года полностью».

День цзя-шэнь пятой луны (21 июня 1684 г.). — Приказано цзянцзюню Сабсу захватить хлеба на полях у русских

Мала и другие прислали донесение, в котором сообщалось: «Мы, верноподданные, неоднократно тайно приезжали к солонам и разведывали положение русских. Все утверждают, что в Албазине и Нерчинске имеется по 500-600 русских. Многие годы им удавалось продержаться тут благодаря тому, что они построили от устья реки Аргунь (В китайском источнике: Эргуна.) до Албазина более десятка селений. Между Албазином и устьем реки Буэрмафу имеется также более десяти населенных пунктов. Русские здесь построили избы, пашут и сеют для поддержания своего существования, а также занимаются охотой на соболей.

На землях же Нерчинска полей не возделывают, и русские здесь добывают средства к существованию, обкладывая ясаком все роды намияр, Халхасцы и баэрху ⁴⁷ временами приезжают к Нерчинску торговать скотом и другими предметами. Жители Нерчинска также занимаются охотой на соболей и торговлей, добывая таким путем средства к своему существованию.

В местности Дэлинбай обработанной земли немного. К тому же с этими местами нет сообщения водным путем, и хлеб и продукты в небольших количествах привозят сюда гужом, но их не хватает. По сведениям Бухэдэ, перебежчика, вернувшегося из-под Нерчинска, новые и старые намияры, а также люди восьми родов: токунвоэр, чээркэцзиэр, балинь, кэнцзиэр, куаноэр, потагээр, баягээр и другие — и перебежчик Гантимур со своими приверженцами тоже занимаются отгонным скотоводством в бассейне рек Гэнхэ ⁴⁸, Аргунь и др.

Я, верноподданный, прошу ваше величество приказать Чэчэнь-хану Халхи забрать всех людей своего племени из окрестностей Нерчинска и запретить им вести меновую торговлю [с русскими]. И еще прошу ваше величество приказать хэйлунцзянскому цзянцзюню, продвинув войско одновременно по воде и по суше, сделать вид, будто мы собираемся захватить Албазин. в действительности же для захвата посеянного там хлеба. После этого русские вскоре окажутся в очень трудном положении, более того, им трудно будет удержать подчинившиеся им роды солонов и элэчунь. Тогда даже посланные туда легковооруженные конные воины легко смогут полностью уничтожить русских».

Император указал: «По донесению Мала с товарищами, если захватить хлеба на полях у русских, то они вскоре окажутся в трудном положении. В докладе шивэя Гуаньбао говорится, что цзянцзюнь Сабсу также считает правильным захватить хлеба у русских, тем более что русские, расселившиеся в Албазине и Нерчинске, занимаются только земледелием. Если мы захватим их хлеба, они не смогут длительное время продержаться. Повелеваю Сабсу соответствующим образом обсудить план наших дальнейших действий. Подойдя сухим путем, либо одновременно по суше и по воде, наше войско скосит все хлеба на полях русских, не дав им возможности убрать урожай. При продвижении по суше скошенный хлеб следует бросить в реку, чтобы его унесло вниз по течению. В случае же, если мы продвинемся одновременно по суше и по воде, то захваченные хлеба следует погрузить и увезти на судах. Перед отправлением наших воинов следует послать к русским человека, который объявит им: "Вы, русские, захватили наши Албазин и [670] Нерчинск и владеете ими уже в течение многих лет. Мы неоднократно приказывали вам, чтобы вы оставили эти места и вернулись обратно, однако вы не только затягивали свой уход и не покидали занятых вами мест, но к тому же еще и принимали перебежчиков с нашей стороны, а также тревожили наше пограничное население. Ныне наши войска водою и по суше выступили для того, чтобы истребить всех вас. Поскорее уходите, чтобы сохранить ваши жизни».

Вместе с этим следует передать письмо Чэчэнь-хану, уведомив его о содержании донесения Мала».

День синь-сы седьмой луны (17 августа 1684 г.). — Приказано цзянцзюню Сабсу и другим разведать положение русских

Мала и другие донесли: «Мы, ваши подданные, послали заместителя вождя дауров Бэйлээра и других для того, чтобы разведать положение в Албазине. По пути следования они встретились с русскими, двоих убили и одного захватили в плен. Взятый в плен Федор сообщил: «Еще до прихода [маньчжурского] большого войска был произведен ремонт [укреплений] Албазина. В прошлом году, когда здесь было получено известие с наступлении большого войска на город, за его стенами был еще дополнительно сооружен деревянный палисад. Все крестьяне из окрестных мест были переселены в город. Была прекращена охота на соболей, а также убраны еще не вполне созревшие хлеба. Ввиду того что этой весной большое войско не появилось, в окрестности, так же как и раньше, были посланы люди пахать и сеять. На вершине горы Ангумоа 5 человек поочередно ведут наблюдение. Нынешним летом из Нерчинска было дополнительно прислано 400 человек, теперь всего в Албазине 900 человек. Сколько людей в Нерчинске — неизвестно. Из Албазина выделено 80 мужчин для полевых работ для того, чтобы за счет собранного урожая обеспечить воинов продовольствием. Воины получают в месяц провианта на один доу. Остальные заняты возведением складов для хранения зерна. Но в случае неурожая уже нельзя будет отпускать провиант по таким нормам, ибо собранного в предшествующем году богатого урожая и то лишь еле хватило на нужды. Поскольку же теперь людей прибавилось, безусловно, будет ощущаться нехватка.

Ранее в Албазине было 8 судов. Григорий с товарищами возили на них провиант. Но они были захвачены большим войском, поэтому в Албазине судов больше не осталось. Еще до прибытия большого войска в городе Еносина построили 200 новых судов, и из всех городов посланы воины для перевозки провианта. Какова точно численность воинов и куда именно перевозится хлеб — мне неизвестно».

Некоторым из отряда Григория удалось бежать и вернуться в Албазин, где они говорили, что большое войско очень сильное, а боевые суда идут по реке одно за другим. Их люди охвачены паникой и находятся в состоянии растерянности. Ныне из Нерчинска дополнительно переброшены войска. Положение, которое сложилось с прибытием большого войска, нам неизвестно.

Отпущенные нами и возвратившиеся [в Албазин] люди говорили, что священный император обещает помилование всем, кто перейдет на сторону маньчжуров, а также оказывает милости и награждает. Других сведений от прибывших людей не получено.

Все русские пленные доставлены под конвоем».

Император указал: «В Албазине увеличены военные силы. Возможно, что русские готовятся причинить вред нашим людям. Следует направить письмо Сабсу и другим, чтобы продолжали разведку обстановки и действовали в соответствии с ситуацией. Бэйлэра и других пусть Лифаньюань наградит как положено. Доставленных русских передать Налоговому приказу для устройства».

День цзя-чэнь десятой луны (8 ноября 1684 г.). — Приказано переправить провиант из Гирина и других мест в Айхунь

Цзянцзюнь Сабсу обратился с просьбой определить численность войска, чтобы было легче осуществлять задачу снабжения провиантом. Налоговый приказ определил и доложил: «Для войска необходимо на два года более 4870 даней [зерна]. Имевшиеся к настоящему времени 4570 даней розданы; недостающее же количество зерна следует взять из запасов, находящихся на хранении у дауров, и доставить на место с помощью людей, приписанных к айхуньским военным силам».

Император указал: «Прекратить перевозки для [гарнизона] в Айхуне от дауров. [671]

В будущем году, когда вскроются реки, следует перевезти на судах за один раз 970 даней зерна из Гирина и 1500 даней из того количества, которое ранее было привезено из Дэнсэтунь в Итуньмынь».

День и-сы двенадцатой луны (8 января 1685 г.). — Приказано отобрать и выделить офицеров и воинов с плетенными [из лиан] осадными щитами

Император приказал Военному приказу: «Для похода на русских необходимы офицеры и воины, умеющие обращаться с осадными щитами. Для этого следует послать нескольких чиновников в провинции Шаньдун, Хэнань и Шаньси. Из офицеров и солдат, которые перешли на нашу сторону и были отправлены на подъем целинных земель в Фуцзяни, выбрать 500 человек, искусных в обращении с осадными щитами и выразивших желание хорошо служить. Приказать местным чиновникам выдать серебро для обеспечения их семей и, снабдив их всем необходимым, отослать [в наше распоряжение]. Также передать приказ Восьми знаменам и ханьцзюню проверить, как искусно владеют осадными щитами и мечами пяньдао перешедшие на нашу сторону люди из Фуцзяни и других мест.

Всех этих людей, независимо от того, господин он или слуга, внести в списки с указанием имени и должности и вместе с оружием для них направить в [Военное] ведомство.

Необходимо также направить чиновников из Чжэнкэшуан и Пинсифань, что близ Тяньцзиня, тоже для выявления и отбора людей, искусно владеющих щитами, мечами и оружием».

Вскоре последовал указ: «Нам известно, что в Фуцзяни имеются двусторонние очень прочные щиты, сплетенные из лиан. Направить официальное письмо тиду ⁴⁹ Ши Лану, чтобы он выбрал 400 таких щитов, а также мечи и срочно выслал их в столицу, не упустив благоприятной обстановки».

День гуй-вэй первой луны 24 года правления Канси (15 февраля 1685 г.). — Приказано дутуну гуну Пэнчуню и другим повести войска на искоренение и привлечение русских

Ранее цзянцзюнь Сабсу и другие донесли: «Большое войско стоит поблизости от границ, следует водным путем или по суше осуществить наступление и захватить хлеба на полях у русских. Однако у меня, верноподданного, провиант, предназначающийся для войска в походе, подвозился вплоть до третьего дня шестой луны (4 июля 1684 г.). Раздача этого провианта и подготовка к выступлению в поход продлилась до 10 числа (11 июля 1684 г.), только после этого мы смогли, наконец, выступить. В результате опроса пленных стало известно, что хлеба у Албазина поспевают рано и в это время русские уже начали уборку [урожая].

[Нам еще предстояло] подняться вверх по течению как раз в период дождей, уровень воды в реках поднялся и был не постоянен; по сухопутью же — везде была слякоть и грязь. Даже в том случае, если бы мы выступили срочно, [все равно] достигли бы места назначения не раньше, чем через месяц, и таким образом уже не успели бы захватить хлеба. Мы только понапрасну утомили бы своих воинов и изнурили лошадей. К тому же в крепости (Айхуни.— Г. М.) еще не было завершено строительство и ремонт жилищ, а ко времени нашего возвращения назад как раз наступили бы холода, и продолжать эти работы было бы трудно.

Прошу временно отложить выступление войска в поход в этом году (1684 г.), а напасть на Албазин в четвертой луне будущего года (В апреле — мае 1685 г.), дождавшись подкрепления».

Император указал: «Ранее Мала и другие просили разрешения захватить хлеба на полях у русских. Мы приказали водным путем и одновременно по суше продвинуть войско вперед и действовать, используя благоприятную обстановку. Наша высочайшая воля была выражена совершенно ясно. Когда раньше к Сабсу был отправлен Гуаньбао, Сабсу тоже доносил, что осуществление [намеченного плана] возможно. Если бы он строго выполнял мой приказ, то нашим войскам не трудно было бы выполнить это, а русские оказались бы в трудном положении.

Ныне же Сабсу и другие, просидев сложа руки и упустив удобный момент, в донесении указывают какие-то причины, что весьма недостойно с их стороны. Нам [672] продолжают сообщать, что поля у русских тучные и урожаи они собирают богатые. Если в будущем наше войско подойдет к Албазину и будет противостоять здесь русским, то благодаря тому, что у русских имеются большие запасы провианта, их будет трудно сразу победить. Под этими предлогами они уже в течение длительного времени затягивают дело.

Приказываю Сабсу еще раз подробно доложить, почему он не захватил хлебов на полях [у русских], просидев сложа руки и упустив удобный момент».

Вскоре Сабсу и другие представили доклад и признали свою вину.

Государственный совет обсудил вопрос и вынес решение: «Поскольку дело уже трудно исправить, выносим решение приказать [Сабсу] по-прежнему придерживаться высочайшего указа и в будущем году своевременно двинуть свои войска, когда на полях у русских начнут созревать хлеба».

Император повелел также дутуну гуну Вашаню и шилану Гопи: «Отправиться в Хэйлунцзян, и совместно с Сабсу и другими подробно обсудить вопрос, нужно ли осуществлять нападение [на Албазин] и что следует предпринять. Нужно выработать мероприятия, осуществление которых принесло бы наибольшую пользу, о чем доложить».

После того как Вашань с товарищами встретился с Сабсу, пришло донесение: «Наши войска в конце четвертой луны будущего года продвинутся к Албазину одновременно по суше и по воде. Мы обратимся к русским с призывом перейти на нашу сторону. Если нам не удастся склонить их к переходу и изъявлению покорности, то мы атакуем город. Если же город нам взять не удастся, мы будем придерживаться прежнего указа — потравим у русских хлеба и вернемся назад».

Члены Государственного совета обсудили доклад и постановили: «Действовать согласно предложенному».

Еще Государственный совет просил императора дать указ сюньфу провинций Чжили, Шаньдун, Шаньси, Хэнань от каждой провинции выделить по 250 лучших стрелков огневого боя, хорошо обученных стрельбе из огнестрельного оружия, и отобрать по 4 способных офицера, заготовить огнестрельное оружие и представить все в столицу. Их следует направить для пополнения войск Сабсу, готовившихся совершить нападение на Албазин.

Император дал следующий указ членам Государственного совета: «В своем докладе вы не попросили отправить столичные войска, и это весьма разумное решение. Но войска Зеленого знамени провинции Чжили и другие не имеют опыта участия в военных действиях. К тому же в Хэйлунцзянской армии много огнестрельного оружия, поэтому нет необходимости его добавлять. Мы считаем, что для пополнения этой армии нужно отобрать 500 человек из перешедших к нам офицеров и воинов Фуцзяньской армии, искусных в использовании щитов, находящихся теперь как в составе Восьми знамен, так и в войсках, направленных ранее на поселение в Шаньдун, Шаньси и Хэнань. Поручить командование ими капитулировавшему перед нами на Тайване левому дуду Хэ Ю.

Сабсу и другие во всех своих донесениях ссылаются на различные необоснованные причины и всячески затягивают дело. Что же касается мнения некоторых, будто продвижение войск в четвертой луне с целью захвата хлебов на полях у русских не сможет завершиться успехом, то это мнение невежд, отосланных в хэйлунцзянское войско в качестве наказания и вмешивающихся с целью испортить дело. Сабсу родом из бедной семьи и высоко ценит мнение этих тупиц, не осмеливается ничего возразить против их доводов. Для того чтобы можно было добиться непременного успеха, военные планы должны быть детально разработаны. Если кампания будет осуществляться необдуманно или войско будет отведено назад, как поступил в свое время Минъаньдали, то русские станут действовать еще более смело. В настоящее время следует выбрать в столице способного сановника и назначить его командующим.

В будущем, после взятия Албазина и возвращения наших войск, следует также отправить на смену хэйлунцзянскому войску 500 воинов из Мукдена, которые будут обрабатывать поля и охранять крепость.

Войска, принимавшие участие в походе, также должны вернуться в Мукден. Одного чиновника из Налогового приказа следует послать руководить земледелием. Так называемая раннеспелая пшеница — это и есть озимая пшеница, которую выращивают и в Китае. Отныне нашим войскам следует также больше сеять озимой пшеницы, ячменя и ржи, которые можно убирать в шестой луне до выпадения инея, чтобы не упустить в этом году время сельскохозяйственных работ из-за похода наших войск.

Воинам с осадными щитами следует раздать 2 тысячи лошадей для того, чтобы они отвели их в Мукден. Каждый цзолин также должен послать 2 тысячи лошадей и строго соблюдать установленный порядок их содержания. По пути следования воины заменяют своих лошадей свежими, продолжая путь на север. Что касается лошадей, выращенных Мала, то их следует держать в селении Цичаэрхаэр-тунь. Отсюда при быстрой езде к концу месяца можно добраться до места назначения. По имеющимся сведениям, на этом пути встречаются места, где нет воды, поэтому не избежать задержки. Ныне от Мукдена до Гирина построен тракт, а от Гирина строится новый тракт. Дорога здесь прямая и близкая (? — Г. М.). Добираться до Хэйлунцзяна нужно по этому пути. Палых лошадей Мала должен пополнять своими, заранее подготовленными. Таким образом, наши войска не будут страдать от нехватки лошадей. Каждый из воинов с щитами [673] из лиан должен захватить с собою в дорогу 10 или 20 ядер. Месячное жалование солдат — 2 ляна серебра, офицерам — 3 ляна».

Вместе с этим был дан другой указ членам Государственного совета: «Война — недоброе деяние, и прибегать к ней следует, только когда к этому вынуждают.

В прошлом русские без какого-либо повода вторгались в наши земли, принимали перебежчиков. Позднее переходили границу, тревожили земли племен солонов, хэчжэ, фэйяка, цилэр, которые лишены были возможности жить спокойно. [Русские] захватывали местных жителей, их селения, отнимали собольи меха, совершали множество злодеяний. По этому поводу наши посланцы неоднократно передавали им указы, а также через их посланников вручали грамоты.

Однако русские не прислушались к нам. Напротив, они углубились в земли хэчжэ и фэйяка, еще больше тревожили наши границы. Тогда в Айхунь было отправлено наше войско, чтобы воспрепятствовать их передвижению. Однако русские продолжали захватывать наши земли, не выдавали наших перебежчиков, поэтому следует их немедленно уничтожить.

Ныне в соответствии с желанием Неба великое войско готово двинуться к Албазину, но через нашего посланца русским следует еще раз передать указ:

“Ранее мы неоднократно посылали вам грамоты с требованием, чтобы вы отозвали своих людей и возвратили нам перебежчиков. Однако в течение нескольких лет от вас не поступало ответа. Напротив, вы углублялись в наши внутренние земли, захватывали у населения детей, постоянно творили беспорядки. Тогда мы направили войско, чтобы пресечь ваше вторжение, и привлекли на свою сторону население всех мест Амгуни. Вы же по-прежнему остаетесь в Албазине и теперь мы специально отправили в поход сильное войско. Разве трудно будет вас уничтожить такой военной силой? Однако мы неизменно оберегаем население наших земель, хотим, чтобы оно жило спокойно. Поэтому мы не применили сразу силу и не уничтожили вас, и наши неоднократные предупреждения были проникнуты желанием, чтобы обе стороны жили спокойно и мирно. Вам, русским, следовало бы побыстрее вернуться в Якутск, который и должен служить границей (?—Г. М.). Ловите там соболей и собирайте ясак и не вторгайтесь более в наши внутренние земли, верните нам перебежчиков. С нашей стороны, мы тоже возвратим вам русских, перешедших на нашу сторону.

При таких условиях на границе мы сможем вести торговлю, и ваше и наше пограничное население сможет жить спокойно; не будет возникать военных столкновений. В случае же, если вы будете упорствовать в ваших заблуждениях и не осознаете их, наше войско непременно пойдет приступом на Албазин, уничтожит ваших людей".

Если после объявления данного указа русские повинуются ему и вернутся в Якутск, сделав его земли границей, то мы сразу же разместим войска в Айхуне, а в Албазине поставим караулы с тем, чтобы на границе царило полное спокойствие. Если же русские по-прежнему будут упорствовать, то нашему войску следует обдумать свои последующие действия — наступать ли ему или отступать. Если не действовать в соответствии с объявленным указом, то может получиться так, что сегодня мы захватим Албазин; при нашем наступлении русские отведут свои силы. Когда же мы отступим, они снова продвинутся вперед. В таком случае военные действия будут длиться бесконечно, пограничное население не будет жить спокойно. Можно ли действовать таким образом? Вы должны тщательно обсудить этот вопрос».

Тогда Государственный совет в своем докладе сообщил:

«В высочайшем указе всесторонне и исчерпывающе изложена суть дела, выполнение его обеспечит успех. Сановники, которым должно быть вверено командование войсками и наблюдение за земледелием, почтительно ожидают высочайшего назначения на должность».

Когда доклад поступил, император издал приказ, в котором приказал командовать войсками дутуну гуну Пэнчуню, хуцзюнь тунлину Дунбао, фудутуну Баньдаэрша; следить за ведением земледелия советнику шилану Налогового приказа Сахаю. И все они вместе с Пэнчунем должны выехать в Хэйлунцзян и отослать в Албазин грамоту с печатью хэйлунцзянского цзянцзюня.

День динхай (20 февраля 1685 г.). — Присвоение Мала чина фудутуна

Император указал дасюэши Цзиоло Лэдэхуну и другим следующее: «Мала с тех пор, как мы используем его для пересылок, проявляет особое старание и к тому же превосходно знает географические условия Албазина. Присвоить ему чин фудутуна и использовать в качестве советника по военным вопросам».

Император в этом же указе осудил цзянцзюня Сабсу и других. [674]

Налоговый приказ доложил: «Хэйлунцзянский цзолин Осэ и другие сообщили: «Тягловый скот весь пал; сельскохозяйственные орудия приведены в негодность». А уже приближается время начала сельскохозяйственных работ. Следует послать чиновника из Лифаньюаня вместе с Мала, чтобы они закупили необходимое количество скота и прислали его [в Хэйлунцзян]. Следует приказать Сабсу заготовить сельскохозяйственные орудия».

Император указал: «Сабсу умышленно испортил сельскохозяйственные орудия и допустил падеж всего тяглового скота. Он стремился всеми мерами оттянуть дело, так как надеялся, что через некоторое время будет отозван с Хэйлунцзяна. Всякий, кто получил назначение на службу, должен заблаговременно тщательно обдумать план своих действий, с тем, чтобы в своей деятельности добиться успеха.

Разве можно рассчитывать только на получение помощи от нас! Можно ли в каждом деле надеяться исключительно на нашу заботу? Тот, кому поручена служба, должен тщательно все продумать, чтобы не испортить дела. Если кто-либо заявляет: «Это не входит в число моих обязанностей» — и относится безразлично к делу, тогда неизбежно военным действиям будет нанесен огромный ущерб. И такие люди должны быть немедленно строго наказаны.

Учитывая то, что в настоящее время большое войско совершает поход, временно следует воздержаться от наказания виновного. В будущем, когда войско возвратится из-под Албазина, тогда и должен состояться суд».

День у-цзы (20 февраля 1685 г.). — Награждение хэйлунцзянского войска предметами дани, представляемыми корциньскими монголами

Император указал Государственному совету: «Быков и баранов, а также различные предметы, представленные в этом году в виде дани десятью корциньскими аймаками, нет необходимости переправлять в столицу. Все это следует полностью отправить в хэйлунцзянское войско, по-прежнему предварительно зарегистрировав их количество и прислав об этом донесение, вознаграждать за принесение дани по установленному порядку. Лифаньюаню немедленно передать данный приказ корцинь[ским монголам] для их уведомления».